Так проходит день,
и наутро я забываю
про белую машину. Я просыпаюсь в хорошем
настроении. Оказывается,
иногда полезно иметь
плохую память.
Но после завтрака я
нечаянно бросаю взгляд
в окно, и меня прошибает
холодный пот. Машина
стоит на прежнем месте. Тут мне в душу закрадывается
паранойя, и мозг начинают
сверлить гнусные мысли
про терроризм, тайную
слежку, КГБ (или как уж
оно теперь там называется). Я решаю позвонить
в полицию.
В нашем тихом городке
замечательная полиция. Делать им нечего,
и они с готовностью отзываются
на любой звонок. Я делюсь с ними своими
опасениями по поводу
подозрительной машины. Полиция встречает
моё сообщение с участием,
переходящим в энтузиазм.
– Оставайтесь
на месте, сэр, – говорит
мне радостный баритон.
– Заприте все двери и
на всякий случай не подходите
к окну. Мы немедленно
высылаем полицейский
наряд.
И действительно, не
проходит пяти минут,
как к моему дому подкатывает
полицейская машина,
и из неё выходят два рослых
красавца в форме. Они не спеша обходят
загадочную белую машину,
светят на неё фонарём,
хотя на улице яркий солнечный
день, и что-то записывают. Потом отпирают
её с помощью длинной
стальной линейки, садятся
внутрь, звонят по телефону
и опять что-то записывают.
Проходит полчаса,
и, наконец, они вылезают
из машины и стучат в дверь
моего дома. Я приглашаю
их в гостиную, прошу сесть. Они вежливо представляются:
сержант Джэксон, очень
приятно, сержант Рутковски,
очень приятно.
Они жалуются на жаркую
погоду, спрашивают меня
о здоровье и о моей семье. Они явно не спешат
перейти к делу, по которому
приехали. Они
ведут себя так, как будто
пришли сообщить мне
о смерти близкого родственника. Наконец, сержант
Джэксон говорит:
– Сэр, мы установили
личность и адрес владельца
этой машины.
– Чудесно! – кричу
я и трясу их натруженные
сержантские руки. – Прошу
немедленно арестовать
негодяя! Пусть
изволит объяснить, зачем
он держит свою поганую
машину у моего дома!
