— Удачно они попали, — усмехнулся Пугачёв. — Очень удачно.
К Пугачёву подбежал запыхавшийся казак в рваном кафтане, залитом кровью. В руках он держал основательно посечённую саблю, за спиной его висел мушкет с расщеплённым прикладом.
— Надёжа-царь, — упал он на колено перед Пугачёвым, — полковник Белобородов подмоги просит. Внутрь войти не могут казаки — крепко враг стоит.
— Довольно с него солдат, — отмахнулся Пугачёв. — Хватит ему. Пусть дерётся теми, кто есть. У меня для него резервов нет. И передай полковнику, что в левой стене скоро вторая брешь будет, туда рабочие батальоны пойдут.
Казак в рваном кафтане поклонился Пугачёву и бросился бежать обратно к пролому в стене.
— Жестоко вы с ними обходитесь, — покачал головой Кутасов. — Теперь Белобородов будет гнать людей на убой, лишь бы опередить рабочих.
— Я ему полк пеших казаков дал, — мрачно заметил «император», — пусть ими воюет. Не сумеет взять крепости без рабочих — грош ему цена.
Спустя ещё четверть часа «единороги» пробили брешь и во второй стене, в бой пошли рабочие батальоны. На сей раз третий и пятый. Кутасов навёл бинокль на их позиции. Перед шеренгами солдат в зелёных гимнастёрках гарцевал на своём вороном комиссар Омелин.
— Интересно, — сказал Пугачёв, — что он им там вещает.
— Солдаты, — говорил комиссар Омелин, твёрдой рукой сдерживая рвущегося от грохота и пороховой вони коня, — вон там, за стенами крепости засели царские войска. Они считают себя неуязвимыми для нашего гнева, нашей классовой ненависти. Ведь казаки уже больше часа пытаются прорваться внутрь. Им не занимать отваги и смелости, но нет в их крови революционной ярости. — В нескольких шагах от него в землю врезалось пороховое ядро, завертелось, зашипело рассерженной змеёй. Омелин даже не обратил на это внимания. Равно как и на то, что ядро, сколько не вертелось и как бы угрожающе не шипело фитилём, так и не взорвалось. — Вы сейчас пойдёте в крепость и покажете всем, чего стоят рабочие батальоны нашей Рабоче-крестьянской казацкой армии.
— Ура! Ура! Ура! — гаркнули рабочие, и пошли в атаку.
— Красиво пошли, — усмехнулся Пугачёв.
Действительно, наступали рабочие батальоны ровными шеренгами. Прямо, как в кинофильме «Чапаев», что Кутасов смотрел незадолго до отбытия в прошлое. Пугачёв даже процитировал его, засмотревшись на шагающих солдат. И всё же комбриг решил, что сравнение неуместно, ибо в кино в бой шли каппелевцы, в свою знаменитую «психическую атаку», а тут шагают рабочие и крестьяне, прадеды тех, кто сражался против них. Но ведь всё-таки красиво идут.
