Избегая падения в пропасть, Дубовцев развернул самолет на 90' влево, при этом очень своевременными оказались действия борттехника ст. л-та И. П. Ионова, который расфиксировал хвостовое колесо и дал максимальный газ правому двигателю, чем помог своему командиру.
Машина выскочила на террасы рисовых чеков и остановилась, Благодаря качественной швартовке, груз (бочки с бензином – 1200 кг) не сдвинулся с места, что спасло экипаж от катастрофы. «В самолете какое-то время стояла тишина, слышалось только потрескивание остывающих двигателей, – продолжает рассказ А.И. Дундуков. – Но вот послышался чей-то голос: «Прилетели!». Командир корабля М. Дубовцев, повернувшись в кресле, спросил охрипшим голосом: «Ну, как там, все живы? Быстро всем покинуть самолет!». Открыли боковую дверь. Осмотрелись. Самолет, распластавшись, лежал на склоне горы Лопасти винтов были изуродованы. Стойки шасси, проткнув крылья, как протянутые в немом ужасе руки, торчали вверх своими цилиндрами… Глянули вправо – и по телу пошли мурашки: в восьми шагах темнела пустота и оттуда тянуло мертвящим сырым холодом. Где-то далеко внизу журчал ручей. Все молча сели рядом с самолетом. Михаил Дубовцев, бледный, каким-то бесцветным голосом сказал, ни к кому не обращаясь: «Лучше б я разбился, чем видеть это…». »Не дури, командир, – сказал я, – ты спас экипаж, даже два…» Все стали его успокаивать. Я достал сигареты, но закурить не смог – дрожали руки».
В тот же день в Сам Нео прилетел м-р Фирсов и вывез экипаж разбитого самолета в Ханой. Как вспоминал командир группы советской ВТА во Вьетнаме М.М. Гамарис («АиВ», № 5'99), после этой посадки Дубовцееа собирались отдать под суд за поломанный самолет Однако Дундуков ничего подобного не слышал. Расследование инцидента проводила комиссия во главе с первым заместителем командующего ВТА генерал-лейтенантом И.А. Таранен ко. До конца расследования полеты в Сам Нео были приостановлены. По окончании его Тараненко объявил личному составу, что командование решило считать поломку самолета Дубовцееа боевой потерей, и необходимо продолжать выполнять задание правительства. Полеты в Сам Нео возобновились. Например, экипаж Крайнова там приземлился уже 6 февраля.
Группа м-ра Фирсова вернулась в Запорожье 5 июня 1961 г.. оставив свои самолеты вьетнамцам. Встречали ее в торжественной обстановке с цветами и оркестром. В 20.00 над аэродромом появился Ан-10 командующего ВТА. Когда приземлившийся самолет подрулил к встречающим, оркестр грянул марш «Все выше», раздались крики «ура». Еще не успели остановиться двигатели, как Фирсов открыл дверь и радостно замахал собравшимся. Через несколько мгновений возвратившиеся из далекой страны авиаторы попали в крепкие объятия родных и друзей. За неполные 5 месяцев командировки они совершили 480 боевых вылетов с общим налетом 1520 часов. Так, экипаж ст л-та Крайнова выполнил 35 боевых вылетов с налетом 114 часов 50 минут, а всего – 250 полетов общей продолжительностью 234 часа 00 минут, в том числе в сложных метеоусловиях – 156 часов 45 минут. Было перевезено: 37045 кг грузов. 949 человек личного состава, 4 раненых. На счету экипажа ст л-га Шингарева 236 вылетов (251 час 50 минут), из них – 59 боевых с налетом 163 часа 35 минут, в том числе – 3 ночью. Кроме перевозки боевой техники, боеприпасов, военнослужащих и раненых, экипажи группы исследовали возможности Л и-2 при посадке с попутным ветром на ограниченную полосу, при взлете-посадке с полной взлетной массой на высокогорных аэродромах, а также подготовили 2 батальона вьетнамских десантников, для чего только экипаж Край-нова провел выброску 1209 парашютистов.
