Занятное дело: чем-то я был взвинчен, и поэтому мне как-то неуютно было пользоваться движущимся тротуаром; да, он был «быстрее» моих ног, но на нем я чувствовал свою неподвижность и предпочел идти пешком.
Вдруг, скосив глаз, я увидел до смешного простое «явление»: по движущемуся тротуару, которым я пренебрег, быстро шла (и я мог это делать, удвоив скорость) девушка с автоматом на плече. Почувствовав мой взгляд, она тоже поглядела на меня… и я узнал Тикки, милую девушку, которая сидела со мной и папой за одним столиком на вечере технициума.
— Привет! — крикнул я, обрадовавшись и прыгая на ленту ее тротуара. — Здравствуй, Тикки. Какая ты… с автоматом!
— О! — Она явно узнала меня и, по-моему, обрадовалась, что я узнал ее. — Уль Митя!
— Просто Митя, — сказал я. — Ты куда, Тикки?
— Я? А вы?
— Не «вы», а ты, — поправил я ее.
— Согласна. Что ты здесь делаешь?
— Ничего. Иду. Скучно стало.
— Ночью?
— Да, бессонница. Гуляю. Без цели. Или кое-кого повидать.
— Кого повидать?
— Ну, кого-либо. Например, я очень рад видеть тебя.
— Я рада, если это правда, — сказала она, как-то мягко мне улыбаясь. «Очень женственная, — подумал я в меру своих знаний. — Автомат не совсем идет ей. Или наоборот?»
— Правда, я рад, — сказал я Тикки. — И еще мне хотелось побывать у одной из лестниц. Но не там, где бой: там нам с папой появляться запрещено. А как поживает Лития?
— О! — сказала Тикки. — Если ты не хочешь, чтобы я ревновала, не спрашивай о ней. Ты и так слишком много танцевал с Литией на вечере. Я это хорошо помню. Лития… бр-р-р.
— Ну… ревновать, — сказал я. — Меня-то? Ты шутишь, Тикки, я же еще… несколько молод.
— Это детали. Выбрала же она именно тебя в танцах.
— Это любопытство к инопланетному существу, не более.
— Да, но ведь не твоего же отца она выбрала. — Тикки, — сказал я. — Ну что ты! Просто я не слишком уж маленький, а он для нее — слишком взрослый.
— Меняем направление, логик, — сказала Тикки, и мы перескочили с нашей «ленты» на перпендикулярную. Довольно скоро мы добрались до главной улицы и оказались внизу лестницы одного из выходов наверх. Было довольно тихо, но по обеим сторонам лестницы, на улице, идущей вокруг города, молча пристроились вооруженные повстанцы, их было много. Здесь же стояли легкие переносные орудия и ящики со снарядами. Мы с Тикки поднялись по лестнице наверх в полную почти темень, только кое-где иногда вспыхивал на мгновение лучик фонарика. Окружая выход (я знал это), располагалось первое, наиболее высокое кольцо баррикад. Возле него один из фонариков, опущенный рефлектором вниз, горел постоянно.
