- Я ваш сосед из табачки. Илья Иванович.
- Да, да! Жена говорила! - с заметным акцентом ответил тот и протянул руку.
- Чингиз.
Ладонь его была влажной и, как показалось Ярову, слегка дрожала.
Несчастные беженцы. Боятся всего неожиданного, боятся, когда их окликают со спины - дожили народы, некогда обьединенные дружбой в системе СССР.
- Мы друг другу не конкуренты. Скорее наоборот. - сказал Яров уже пожалевший, что затеял это знакомство.
- Конечно, конечно.
Освободившаяся Анна Павловна повернулась к мужчинам.
- Познакомились? Вот и хорошо. Вы говорили, что здесь можно пообедать...
- Да. С этим я и пришел. Я ухожу сейчас домой, что-то плохо себя чувствую. А вы найдите в шашлычной хозяина, скажите, что от меня. Я с ним уже договорился.
- Спасибо вам. - ответила Анна Павловна.
Чингиз стеснительно переминался с ноги на ногу. Ярову показалось, что Аян было немного стыдно за робкое поведение своего отца - она отвернулась. Такое бывает: детишки стесняются своих простоватых родителей. Но с возрастом - пройдет.
Запирая двери своей табачки, Яров прикнул, что если обещанную "очную ставку" с Хлебниковым Рол устроит сегодня, то найдут его и дома. Разбудят, если надо. И не мешало бы потоковать с Рудиком Широковым, касателдьно ночного побоища. Вдруг он окажется в союзниках.
Он докатился на машине до бензозаправки "РБ-Люкс" и застал хозяина за мытьем машины - почти новый "мерседес-300". Был Широков против обыкновения мрачен.
- Привет, Рудик. - окликнул его Яров из-за руля. - Вечерком "пульку" не распишем?
Тот повернулся, кивнул в знак приветствия, но ответил хмуро.
- Нет, Илья Иванович. У меня брат прихворнул.
- Что вдруг так? - изобразил удивление Яро, ожидая услышать сказку про простуду на рыбалке.
- Да баловался, сопляк, с оружием и плечо себе прострелил навылет. Заражение пошло. Под капельницей лежит.
Вот, значит, как получается - этот нашел толковое обьяснение ранению брата и пытаться привлечь его к союзу против Хлебникова на случай очной ставки смысла не было. Даже если б Леньку и убили - все одно Рудик не призывал бы к справедливости через Закон. Разбирался бы сам. Может быть, ещё и будет разбираться. А может получит отступного. Узел завязывался все туже, но пытаться распутывать его с помощью Широкова было опасно.
А тот уже заулыбался и спросил с интересом.
- Илья Иванович, вам не кажется, что наш Воробей в картишки мухлюет?
- Да вроде нет оснований. - подивился Яров.
