- Сгибается, разгибается? - бегло спросил Тарасов.
- Да.
- Значит по касательной задело. Счастлив твой Бог. Но перетяни как нибудь. - он подошел к столу и сел на подвернувшийся стул. - Сколько нас осталось?
Пересчитали - осталось восемь человек. Сам Тарасов - девятый.
- Все парни, через час будем уходить. Кончились игры. - произнес Тарасов и поднял голову на неуверенный ропот от окна.
- Будем уходить. - твердо повторил он. - Наши вшивые командиры сдадутся не позднее чем через двенадцать часов. И сдадут в первую очередь нас, будьте в этом уверены. И не один из этих трусливых шкурников ни пули себе в лоб не пустит, ни в тюрьму не сядет. Но если кто из вас хочет ещё пострелять, а потом в лагерях на нарах клопов кормить - я не удерживаю. он выдержал паузу. - Есть желающие?
Никто ему ничего не ответил, по худому лицу Тарасова проскользнула улыбка и он снял с пояса кожаный офицерский ремень.
- Но я хочу , ребята, чтоб у каждого из вас осталась память об этих днях... Мы теперь повязаны кровью. Не в зависимости от того, убил ли кто вас кого-нибудь или нет. Кровь на вас всех. До конца жизни.
Он снял с ремня кинжал в ножнах, выдернул тонкое и длинное лезвие и принялся резать ремень на неровные куски.
Сквозь открытые двери в зал вошел Горин, быстро огляделся и наклонился к Тарасову.
- Финиш, Валерий?
- Да, командир. Я ради этих баранов ни свою башку не подставлю, ни парней не дам. Пошли они к черту, пусть Баркашов своих кидает в мясорубку.
- Да и он не торопится... Выходите спокойно, через восточную сторону. Оцепление пропустит, только оружие с собой пусть не волокут. Пойдем, я тебе ещё пару слов скажу.
Оба командира вышли, Тарасов вернулся через минуту, лицо его осунулось и помрачнело, голос зазвучал неестественно, словно он преодолевал внутреннюю боль.
- Ждать не будем. Последнее "прости" и расходимся. Сегодня же исчезайте из Москвы. Сразу же. Заскочили домой, переоделись и чем дальше от столицы, тем лучше.
Он присел к столу и быстрыми, сильными движениями дорезал ремень, потом поднял голову.
- Так сколько нас осталось? Восемь?
- Да...
Он отбросил кинжал, вытащил из кармана фломастер и быстро что-то чиркнул на куске кожи, потом спросил.
- Правофланговый?
- Я. - ответил Денис.
- Получи на память. Кто следующий по росту?
От окна ступил тонкий парень.
- Я.
- Значит, номер второй...
Денис глянул на кусок кожи, который зажимал в руке - на ворсистой его стороне было твердо выведено: "№ 1" и короткая роспись, различить в которой можно было только букву "Т".
