Она привела его к освещенной площади. Вывеска трактира ярко светилась на противоположной стороне. Час был поздний, площадь была пуста, а им не хотелось привлекать внимание.
— Мы должны пробраться на задний двор, — пояснила Гэти. — Но так, чтобы никто не заметил.
— Там потайной ход, — спросил Инвари, — в логово Ворчуна?
Она отвела взгляд, поводила ногой по влажным камням, поежилась от осеннего ветерка.
— Ты ведь спас меня, правда?
— Ты меня спрашиваешь? — удивился Инвари.
— Ворчун должен познакомиться с тобой. Раз ты меня спас, он не сделает тебе ничего плохого! — продолжала раздумывать она вслух.
— Если ты не хочешь, чтобы я шел с тобой дальше, так и скажи! — пожал плечами Инвари.
Он отцепил кошель от пояса и сунул ей в руки.
— Вот, возьми. Это дала мне старуха. Твой долг.
— Я хочу, чтобы ты шел со мной, — она подняла на него прозрачные глаза. — Я боюсь Ворчуна до смерти! Если тебя не затруднит, проводи меня до конца?
Следуя за ней в тени стен, Инвари мимоходом посмотрел на небо — вновь вышедшая луна прошла половину небосвода. Он уже опоздал к Ангели. Но разве он мог бросить Гэти? Подвергающуюся смертельной опасности! Такую юную, прелестную! Он помотал головой, отгоняя крамольные мысли.
Пересекая площадь, к трактиру направлялся, бряцая доспехами, целый отряд. Это были не гвардейцы, а городская стража.
— Карго! — выругалась Гэти. — Теперь мы не сможем спокойно пройти внутрь — их слишком много и они хотят веселиться. Обязательно прицепятся!
— Разве мы не можем попасть на задний двор, просто обойдя трактир?
— Взгляни — там дома сплошной стеной. На задний двор можно попасть только через трактир, или придется обходить весь квартал, — она виновато посмотрела на него.
— А другой дорогой добраться до твоего Ворчуна нельзя?
— Можно. Но ближайший вход в катакомбы — этот. Мне кажется, нам нужно как можно быстрее спрятаться.
— Ты права, — улыбнулся Инвари, выцарапывая из мостовой увесистый булыжник. — Значит, стражникам не придется отдыхать!
Он подбросил камень на ладони и вдруг швырнул в одно из окон.
Гэти схватилась за голову.
— Что ты наделал?
— Пожар! — завопил в ответ Инвари, едва не сорвав голос, — Кричи! — и бросил еще один булыжник.
Стражники услышали и вопли, и звон разбитого стекла.
— Что кричать? — недоумевала Гэти.
— Что хочешь. Люди добрые, грабят! Стража-а-а!
— Насилуют! — завизжала Гэти, да так, что у Инвари заложило уши. — Помогите честной девушке!
В домах зашевелились. Зажегся свет, заголосил хозяин разбитых окон. Кто-то кричал про пожар, кто-то, так и не разобравшись, про воров.
