— Значит что? — Денис присел на корточки. — Значит, их можно правда бить?
— Можно, — кивнул Володька, тоже принимаясь за шнуровку. Жорка водрузил ему на голову папаху.
— Ура? — предположил Борька.
Все засмеялись. Колька, перевернув левый ботинок, высыпал из него то ли землю, то ли пыль, то ли песок…
— Это что, в воздухе накидало? — удивился я. На меня опять посмотрели все — но уже не с возмущением, а как-то странно. — Вы чего? — удивился я.
— Ничего, — покачал головой Колька, проделывая ту же процедуру со вторым ботинком. — Не, это не там. Это мы тут в ботинки немного земли насыпали. Перед вылетом.
— Зачем?! — изумление моё росло.
— Затем… — вроде бы неохотно отозвался Колька, но потом пояснил немного смущённо: — Понимаешь… есть такое поверье. Если перед боем насыпать в обувь немного земли… то можно сказать: на своей земле стою, за свою землю дерусь — где бы ты ни был в это время. А если и убьют, то опять-таки — на родной земле.
— А… — начал я.
И заткнулся.
— Зароемся в сено и будем дрыхнуть, — пробормотал Сашка, вставая и покачиваясь. — Дрыхнуть. Шесть часов. Не, восемь. Десять тоже можно…
— Будете спать, пока не выспитесь, — через плечо сказал Денис, уже ходивший около парапланов. — Пацаны, как придёте на двор — поднимите Олежку Барбаша, пусть сюда идёт, мы с машинами должны разобраться. И ракеты снять… Кстати, Сашок, ракеты и установка тут ни при чём. Ты так дёргал, что провод электроспуска оборвал. Лучше б руки себе…
— Да пошёл ты… — вяло отозвался Сашка. — Не могу, спать хочу.
— Нет, в самом деле, всё отрываешь, что гвоздями не приху…рено, — не унимался Денис, с натугой катя "Саш'хо" к незаметному входу в ангар. — С цветомузыкой та же история тогда на дискаче была… Так Олежку пришлёте?
— Давай-ка сами всё сделаем, — сказал Колька. — Ты да я. Остальные — марш спать, это приказ.
— Я с вами, — вызвался я. Колька секунду смотрел на меня. Потом кивнул:
— Ладно. Втроём.
* * *
Четырёхдневный бой за Светлоград закончился вечером.
Было душно. Ветер с Маныча пахнул горелым металлом, соляром, жареной и гниющей человеческой плотью.
Дальше северных кварталов Светлограда бронечасти и мотопехота турок, поддержанные бандами калмыцких фашистов и американскими вертушками, не прошли. Попав в ловушку городских улиц, мгновенно потеряв присутствие духа, они начали метаться, стремясь только к одному — выбраться обратно. На улицах и за окраиной лежали сотни трупов в новеньких камуфляжах, чадили коробки танков и бронемашин… Снаряжение и оружие убитых — раньше трофейных команд! — уже начали растаскивать вездесущие пацаны… Подбирали и еду и, если оружие у них старались отобрать, то еду не отнимали даже самые свирепые из "трофейщиков"…
