— Нет, Арита, ты не можешь так говорить! Элея — законная жена нашего монарха, и мы должны чтить ее! — наигранно возмущенный звонкий голосок принадлежал, кажется, старшей дочке барона Дарма. Той самой, что лишь недавно была принята в свиту королевы. Имя ее Шут если и знал, то забыл, ибо невзрачная барышня ничем не выделялась из целого сонма интриганок, отирающихся возле Ее Величества.
— Уволь, дорогая. Может, я и грубо выразилась, но все знают, что Элея не способна подарить наследника королю. Тодрика это, конечно, устраивает, а вот Руальда — вовсе нет!
Аккуратно отодвинув ветви куста, Шут увидел оппонентку баронессы: молодая маркиза Арита Дивенская была хороша собой — с яркими глазами, сочными губами и изящно очерченным овалом лица в завитках каштановых кудрей — но на его вкус в ней все было «слишком». Ариту не так давно выдали замуж за маркиза Дивенского Удела, влиятельного, ох какого влиятельного человека, и теперь она полагала, что может позволить себе говорить любые дерзости. У ног маркизы нервно тявкала маленькая лохматая собачка с нелепым бантом на тоненькой шейке. Шут таких терпеть не мог — избалованных, трусливых и злых. Как правило, они всегда походили на своих хозяек…
«На чужой кусок позарилась, милая, — недобро усмехнулся Шут, разглядывая Ариту. — Ну да мне не жалко. Не все же бедному шуту рисковать здоровьем ради красного словца. Я бы даже взял тебя в помощницы, не будь ты так самонадеянна!» — он пытался иронизировать, но на самом деле был глубоко задет непочтительными словами маркизы.
— Девочки, но что же будет с нами! — подала голосок фрейлина Анна, тоненькая и большеглазая как лань. — Нет, нет! Все это ложь, и мы не должны… — юная красавица была ужасно взволнованна.
— Молчи, дура, — Арита фыркнула и бросила в нее плюшкой. Все засмеялись, когда булочка угодила Анне в красивую шляпку, испачкав ее малиновым джемом. — Я бы на твоем месте не прятала голову под одеяло, а узнала как можно больше и подготовилась. Фрейлины всем королевам полагаются, и этой новой тоже нужно будет с кем-то вышивать.
На глазах у Анны выступили слезы:
— Ты злая! Ты не любишь Ее Величество! — у девчонки задрожали губы, и Шут понял, что еще пара слов и начнется истерика.
— А ты-то любишь, можно подумать! Вот те на! А кто мне говорил, что она скучна, как прошлогодний наряд? Кто хотел стащить у нее серебристые нитки из Кура? Кто страдал, что балов мало? Скажешь я? А?
Анна разрыдалась и упала на колени к подружке-баронессе.
