Тем временем далекую вершину стало заливать чернотой. Эта чернота медленно ложилась и на соседние вершины, поглощая их, стирая с горизонта. Никита догадался, что идет непогода, и стал спускаться, не переставая думать о странном свечении. Добравшись до палатки, он услышал приглушенный стон Леры.
Согнувшись пополам и обхватив руками живот, девушка каталась по спальнику, тихо постанывая. Рядом валялась ее “классная” аптечка.
— Набери смолы, — еле выдавила из себя Валерия.
Никита бросился искать лиственницу. Пока искал, пока отламывал янтарные капли, собирал необходимое количество, над головой загудело. По вершинам деревьев словно кто-то прошелся. Треск вершин и ветвей слышался повсюду. Однако странным было то, что налетевший ветер оказался очень теплым, точно где-то за перевалом работал гигантский калорифер.
Позже, сидя подле корчившейся Валерии, Никита слушал, что творится снаружи. А там стоял сплошной гул. Помимо гудения и треска веток, он услышал слабенькое журчание под палаткой и частое уханье проседавшего огромными площадями снега. Вскоре Валерия затихла, а потом уснула. Никита уснул лишь под утро.
Когда на следующий день все проснулись и выбрались наружу, снега как не бывало. Кое-где в низинах и лощинах, густо запорошенные лесным мусором, еще серели отдельные клочки, а на открытых местах было чисто. Снизу, со стороны реки, раздавался такой шум, точно бесконечным потоком шла колонна техники — это взбунтовалась Ауспия. Спустившись к берегу, ребята не узнавали узенькую, скромную речушку, накануне тихо мурлыкавшую под толстым льдом. Стаявший за ночь снег превратил ее в огромный мутный шальной поток со сплошными перекатами и водопадами. Берег била мелкая дрожь, которую все чувствовали. Находиться с такой стихией рядом было страшновато...
Валерия собиралась молча, не поднимая глаз. Она складывала свои вещи рассеянно, опасаясь новых приступов боли.
Никита объяснил студентам, в чем дело, и тоже стал собираться в обратный путь. Потом отвел Женю в сторону и рассказал о виденном ночью странном свечении. О силуэте он, разумеется, умолчал. Юный руководитель улыбнулся в ответ, по-дружески хлопнул Никиту по плечу и, громко хохотнув, констатировал:
— Вы, уважаемые художники, — мистики, а мы, надеюсь, наука, и подобные всевозможные явления можно и нужно объяснять с точки зрения законов природы, материальных, подчеркиваю, законов.
На том и расстались. Никита с Валерией отправились домой. А двое парней, оставив лыжи и снегоступы прямо на деревьях и радуясь про себя, что вовремя отделались от балласта в виде столичных художников, бодро пошли к перевалу.
