Меня задел ее язвительный смешок, я почувствовала, как кровь снова бурлит в моих жилах, а сердце бешено колотится.
– Завтра, – торжественно объявила я.
Пчелка Майя остановилась и медленно обернулась. Пятна еще горели на ее раздраженном теле, но в глазах сверкали огни победных факелов: она протиснула сквозь мой панцирь свое ядовитое жало.
– Что завтра, дорогая? – спросила мать с придыханием.
– Завтра займусь сексом, – ответила я почти спокойно.
– Идиотка, – фыркнула Майя и вышла из комнаты.
– Или лучше сегодня? Ведь главное – не опоздать, правда, мама? – орала я, надрывая глотку.
Мой крик отражался от ее брони. Я проиграла этот раунд, а мать злобно торжествовала в своем улье – спальне. Весь негатив, собранный в скандалах, пчелка Майя тащила в свое укрытие и наслаждалась победой.
Дыханье мое сбилось от удушливых приливов ярости. Меня бесила мать. Ее соперничество отравляла мою и без того нелегкую жизнь. Я плюхнулась на диван и задышала глубоко, представляя огромный сладкий апельсин. Оранжевая терапия смягчила мою истерию, но разум прорабатывал план мести. Я унеслась в своих фантазиях в мир, где все существовало по моим законам. В мир, в котором Майя была узницей и получала в наказание муки и боль.
Я тупо смотрела телевизор, мелькали каналы, а поживиться молодому, развивающемуся уму было нечем. Скука и злоба разъедали меня. Пар скандала обжигал мои мысли, и я по-прежнему жаждала крови. Входная дверь хлопнула, возвещая о том, что отец семейства вернулся с работы.
– Как ты, дочь? – услышала я хриплый голос папы.
Он спросил формально, не дожидаясь моего ответа, семейная вежливость – назову это так. В наших отношениях появился холодок после возвращения матери. Я понимала, что Иван Павлович просто смирился с тем, что заблудшая овца по имени Майя вернулась восвояси. И мы продолжали существовать втроем под табличкой «ПСЕВДОСЕМЬЯ».
На звук мужского голоса из своего улья прилетела пчелка.
– Ты пришел? – прозвенел ледяной голос Майи.
Она стояла как памятник Снежной королеве и ждала от папы ответа.
– Странный вопрос… Ну да, пришел… А меня не ждали в этом доме? – растерялся отец.
Я почувствовала запах надвигающейся скандальной бури, разряды негодования трещали в воздухе. Но на мое удивление мать сдержала ярость. Думаю, это связано с тем, что на следующий день папа должен был получить зарплату в институте. Мамаша сквозь зубы сказала низким голосом:
– Суп в холодильнике.
– Вчерашний? – безнадежно спросил папа, уставившись куда-то в пустоту.
