Он никогда не забывал и уже вряд ли забудет нестерпимое, высасывающее чувство постоянного голода, ослепляющей темноты подполья, звонких детских голосов там, куда его никогда не пускали, вечно пьяную, неласковую мать, побои и издевательства…
На этот раз Фролка сделает так, чтобы его детеныш рос вольно. Он научит его выживать в любых условиях. Научит не верить людям и избегать с ними встреч, не просить, а брать то, чего у них много. Он сделает мальчика сильным как медведь, выносливым как волк, ловким и хитрым как росомаха.
Уже к осени несуразный Степка округлился и порозовел. Он стал тяжелым и большим. Едва малыш просыпался, Тонька кормила его и уже не отпускала с рук, пока тот вновь не засыпал. Ей была безумно приятна эта нарастающая тяжесть и округлость сына. Она любовалась им, то и дело обцеловывая да облизывая, исполняя малейшую прихоть малыша. Заглядывая в водянисто-серые глаза Степки, Тонька вспоминала своего отца, прошлую жизнь, слезилась оттого, что некому показать свое счастье, жалела себя и вновь радовалась.
Легко, даже играючи она управлялась и с ребенком, и по хозяйству. Накосила козам сена, вскопала огород и посадила картошку, морковь, капусту, насушила грибов, накроила и нашила одежки себе и Миньке.
Все бы ничего, да две вещи не давали покоя Тоньке: крыша, будь она неладна, да старая печь.
Когда шел дождь, дырявая, словно решето, крыша бежала. Тонька металась, едва успевая подставлять под нескончаемые струйки всевозможные емкости, которые быстро наполнялись и хлестали через верх, заливая подполье.
Нечто подобное происходило и с печью. То ли что в трубу попало, то ли от старости, но дымила она нещадно. Здесь нужен был мужик. А какой Минька мужик в этом деле?! Даже если он и залезет на крышу, то не сможет ни доски правильно уложить, ни гвоздь прибить, если не приучен ни к плотницкому, ни к какому другому делу, кроме как охотиться да дрова пилить.
Но прошел год, потом второй, третий. Если раньше Фролка лишь поглядывал и никак не вмешивался в воспитание своего детеныша, то на третий год стал брать его с собой в лес. Тонька страшно боялась за мальчика, с огромным трудом отрывала его от себя на целый день, но шла на это, понимая, что Степка — будущий мужчина и чем раньше он им станет, тем лучше для него. А что делать, если вокруг на сотни километров одна тайга и она должна стать настоящим домом мальчику.
