— Значит, и у нас выйдет, — согласилась Маркушка.
— Что? Кто? — всполошился невнимательно слушавший Никита. — Никто отсюда не выйдет! — он многозначительно похлопал себя по нагрудному карману, в котором лежал ключ от аудитории.
Но его уже не слушали. С мясом вырывали листочек из тетради, потирали в предвкушении руки, искали карандаши и ручки.
— Начинаем! — гаркнула Маркушка и первая стала что-то карябать на листочке.
Вернувшемуся с балкона Сергею правил игры никто не объяснил, но тот и сам в них разобрался. Он расхлябанно, как будто в нем развинтились какие-то болтики, плюхнулся за парту и начал играть вместе с остальными.
При игре выражения лиц у всех были такими, словно они ни играют в смешную игру, а пишут угрожающее послание общему рабовладельцу-эксплуататору.
По мере того, как товарищи по несчастью пытались развлечь себя игрой, Александра все больше скатывалась в пучину меланхолии. Ей представлялось, что она теперь до скончания времен просидит в этой ужасной аудитории на этом жестком стуле с этой дурацкой сумкой. Анджей придет на условленное место, но Александру там не встретит. Он вообще теперь не встретит ее никогда, потому что Фрол Фролыч не станет поступаться своими принципами, а студенты уже сами оказались заложниками своей «акции»: без зачета никто не уйдет. А зачет им никто не поставит. В общем, просто порочный замкнутый круг какой-то. И пока студенты и профессор будут разыгрывать друг перед другом эту "комедию нравов", Александра будет потихоньку чахнуть тут на стуле в тоске и одиночестве… А студенты так и будут бесконечно играть в свою игру…
Кстати, из-за этой «акции» она не сможет встретиться не только с Анджеем, но еще и с преподавателем по средневековой философии и мистики. Она должна была подойти к нему со своей зачеткой после встречи с Фрол Фролычем, но сейчас уже, наверное, поздний вечер, и преподаватель давно сидит дома. Небось, пьет себе теплый чай с лимоном, читает какую-нибудь интересную книжку. А рядом жена приветливая ходит, кошка о ноги трется… Или, может быть, он увлекается каким-нибудь видом спорта, и как раз сейчас тренируется — например, играет в теннис, или скачет на лошади, или сплавляется по реке, или… Ой, да сколько всего, оказывается, можно делать на свободе! Снимать на видеокамеру собственные фильмы, учиться управлять вертолетом или яхтой, наблюдать движение планет, ходить в походы, изучать иностранные языки, писать книги, рисовать картины, общаться с друзьями, переписываться с Андреями Вознесенскими и Марками Захаровыми, слушать музыку, и, в конце концов, просто вышивать крестиком и готовить пироги и борщи! Почему это она всегда считала занятия хозяйством уделом скучных домохозяек? Ведь насколько лучше вязать какой-нибудь миленький свитерок, вместо того, чтобы торчать здесь в заключении, не имея возможности распоряжаться собой! "Обязательно научусь вышивать крестиком! — пообещала себе Александра. — Вот как только выйду отсюда — так прямо сразу и запишусь в какие-нибудь "Умелые руки". Если только выйду…"
