Я почувствовал, как внутри меня закипает холодная ярость. Ментов я всегда не слишком жаловал, а после недавних событий (см. «Операция Аутодафе») окончательно утвердился в мысли: структура эта, по размерам превосходящая российскую регулярную армию, зазря прожирает государственные деньги, и надо бы ее вовсе разогнать, оставив лишь процентов восемь действительно работающих людей, а также некоторые элитные подразделения, вроде СОБРа, «убойных» отделов и т. д. Причем минимум половину уволенных необходимо с ходу взять под стражу и, допросив при помощи психотропных препаратов, намотать им сроки от десяти лет до пожизненного (по мере заслуг). А кое-кого и просто шлепнуть, допустим, «при попытке к бегству». Но одно дело думать, а другое — видеть прямо перед собой трех бандитов в форме, нагло, средь бела дня издевающихся над ни в чем не повинным человеком…
— Значит, властям сопротивляешься! — видя, что Дебиев не спешит становиться раком, сквозь зубы процедил «усатый». — Ну, падла, ща-а-ас мы тебя…
— ФСБ, майор Корсаков, — громко представился я и металлическим голосом скомандовал: — Прекратить беспредел! Положить оружие на землю и сами мордами в капот. Живо!!! — одновременно я раскрыл левой рукой служебное удостоверение, а правой вытянул из-за пояса пистолет с глушителем.
— А-а-а?! — дико вылупился капитан.
— Повторять не буду. На счет три стреляю по конечностям, — дослав патрон в патронник, сузил глаза я: — Раз…
Гаишники оказались на редкость понятливыми и на счет «два» послушно раскорячились у своей легковушки с мигалкой и с надписью «ГИБДД» на борту.
— Возьмите, — я протянул Дебиеву чистый носовой платок: — Олег… э-э-э…
— Сосланович, — подсказал он, отстранив мою руку. — Зачем зря пачкать? Лучше из аптечки обработаю. Вы не возражаете? — и направился к кабине «КамАЗа».
— Тэ-э-э-экс-с, друзья ситные! — развернулся я к обтянутыми форменными брюками задницам: — «Скорую» вызвали?
«Задницы» удрученно молчали.
— Я вызвал по мобильнику, — сообщил из кабины Олег Сосланович.
— А вы, стало быть, нет, — заключил я, отвесив капитану смачного пинка: — Вы слишком увлеклись разбоем на большой дороге, — второй пинок, сильнее первого, достался хаму-старшине. — Причем обставляете означенный разбой как служение закону и тем самым его (то есть закон) полностью дискредитируете! — Если первые два гаишника стоически перенесли экзекуцию, то лейтенант придушенно взвизгнул.
— Какие мы нежные, — презрительно фыркнул я, — прямо как девочки. Кстати, вы в курсе, что на ментовских зонах тоже петушатни имеются?
