– Я почти все время спала. Он и ночью здесь оставался?
– Насколько я знаю, да.
Обкусав ноготь большого пальца до крови, Юджиния перешла к указательному, раздумывая, зачем Макколи понадобилось так поступать.
– Интересно, что об этом думает его сестра.
Рембрандт усмехнулся.
– Сдается мне, Маура слишком счастлива тем, что Бренч увлекся достойной молодой леди, чтобы быть чересчур строгой.
– Она зря теряет время, если надеется свести меня с Макколи. Может, нам лучше поменяться местами… на случай, если он вдруг зайдет.
Рембрандт поднял взгляд от доски и внимательно посмотрел на молодую женщину.
– Тебе еще нельзя вставать с постели?
– Вы ведь не станете меня выдавать, правда? Этот ваш партнер больше подходит на роль грозного сержанта, чем няньки.
Расхохотавшись от души, старик отрицательно покачал седой головой.
– Мне бы не хотелось, чтобы тебя посадили на гауптвахту, – уж слишком приятно проводить с тобой время.
– Настолько приятно, что можно простить мне один нескромный вопрос? Как вы оказались в одной команде с наемным стрелком?
Рембрандт поднял бровь, но улыбка не исчезла с его лица.
– Бренч сложный человек. Не спеши судить его, милая.
Детский крик заставил Дженну снова посмотреть в окно. На улице двое мальчишек мутузили друг друга кулаками. Маленькая собачонка вертелась у них под ногами, щелкая зубами и лая.
– Трус! – кричал один.
– Сам ты трус!
Бренч подошел к мальчишкам как раз в тот момент, когда они упали в грязь и скатились в лужу.
– Хватит, хватит, так споры не решают.
Заслышав голос Бренча, Рембрандт встал и тоже подошел к окну. Бренч, вытянув руки, держал мальчишек подальше друг от друга.
– Так, – сказал он, – и что же вы не поделили?
Ни тот ни другой, похоже, не горели желанием объяснять что-либо. Мальчишки лишь таращились на Макколи расширенными от страха глазами. Бренч ослабил хватку и присел на корточки между ними. У того, что повыше, были светлые волосы, у второго – темные. Оба были босоногими и перепачканными в грязи. Бренч вытер чумазую щеку светловолосого:
– Тут будет синяк. Думаю, мама не слишком этому обрадуется.
Мальчик кивнул, ковыряя носком грязь в луже.
– Это Чарли виноват.
– Неправда! – возразил Чарли.
– Правда.
– Нет.
Бренч отвернулся, и Дженна улыбнулась, зная, что он старается сдержать смех.
– Это все он виноват, мистер Макколи. Он предложил мне подбежать к вам и дотронуться до вашего «миротворца», а когда я отказался, он назвал меня трусом.
Улыбка сползла с лица Бренча, и он поднялся на ноги.
