Любовь по переписке - Джинджер Хэнсон

Галлатин, Теннесси

Февраль, 1866

– Сабрина?

Знакомый голос отвлек Анджелу Степлтон от мечтаний. Печаль, владевшая ею на семейном кладбище, сменилась неожиданной радостью. Неужели это Рэнсом Шампьон? Живой? Еще до того, как она успела обернуться, пара сильных рук сжала ее в своих объятиях.

Совершенно неожиданным и приятным для нее сюрпризом был его поцелуй. Не успев вскрикнуть, она поднялась на цыпочки, чтобы быть вровень с ним. И в долю секунды, пока глаза ее не закрылись, она вгляделась в его глаза цвета аквамарина. Затем она закрыла глаза, не желая видеть его разочарование, когда он поймет, что поцеловал не ту сестру. До этого она хотела насладиться ощущением своего первого поцелуя.

Действительно первого поцелуя.

Подаренного ей мужчиной, от которого она меньше всего этого ожидала, и в то же время единственным мужчиной, о поцелуе которого она мечтала.

Их тела соприкасались, и она думала, что он может слышать ускоренное биение ее сердца. Изумительное чувство радости наполнило ее, она вдыхала исходивший от него аромат древесного дыма, лошадиного пота и его собственный запах, и от возникшего желания у нее кружилась голова. Она никогда не думала, что мужская борода, касающаяся ее лица, может оказаться такой мягкой и приятной.

В тот момент, когда Рэнсом отодвинулся от нее, заворчал лежавший рядом пес. А она не могла оставаться на месте, тело ее чуть-чуть сдвинулось вслед за ним. Подняв руки, она хотела удержать его возле себя, но не сделала этого. Она опустила руки и открыла глаза.

И увидела белые зубы в усмешке, которую она уже не надеялась когда-нибудь увидеть.

– Кажется, я ошибся. – Он все еще держал ее за плечи. А Анджела не представляла себе, что может быть более счастливой, чем в этот момент.

Рэнсом Шампьон был жив! И она радостно улыбнулась ему.

– Не надейтесь, что я принесу извинения, деточка. Солдаты, вернувшиеся с войны, имеют право на некоторые вольности.

– Мы считали вас погибшим, – сказала Анджела, а улыбка ее становилась все шире и радостнее. Она как будто опьянела, глядя на него. Конечно, он выглядел ужасно, так как война оставила на нем свои следы, превратив его в изможденного незнакомца. Но он был жив! И стоял передней, живой и невредимый. Сердце ее переполняло счастье.

– Янки пытались это сделать, но я, вероятно, оказался слишком крепким орешком, и им не удалось меня убить.

Худой, бородатый, потрепанный войной. А на правой щеке у него, кажется, шрам.

– Я вижу, ваш верный страж тоже пережил войну, – продолжал он, подходя к собаке.