—Правда. — Он отвернулся и оказался перед окном, отбивая рукой нервный такт. — Она скоро вернется?
—Полагаю, она пробудет там еще несколько месяцев.
—Выходит, ее бабушка серьезно больна.
—Да.
—Я должен буду послать свои соболезнования.
—До этого не дойдет. — Сказала Оливия быстро. — Доктор сказал, что потребуется время, Хмм, по крайней мере, полгода, возможно чуть больше. Но он думает, что она выздоровеет.
—Понятно. И что это за болезнь?
—Женские проблемы. — Сказала Оливия, ее голос стал немного дерзким.
Тернер поднял брови. Женские проблемы у бабушки. Как интригующе. И подозрительно. Тернер обернулся.
—Надеюсь, это не заразно. Не хотел бы видеть Миранду заболевшей.
—О, нет. Эээ, болезнь не распространяется при общении, — Тернер не сводил тяжелого взгляда с ее лица, она добавила. — Только посмотри на меня. Я была там более двух недель и здорова как лошадь.
—Ты — да. Но хочу сказать, что волнуюсь о Миранде.
—О, нет. Ты не должен, — настаивала Оливия. — Она в порядке. Правда.
Тернер сузил глаза. Щеки его сестры стали розовыми.
—Ты что-то не договариваешь.
—Я…я не знаю, о чем ты говоришь. — Оливия запнулась. — И почему ты задаешь так много вопросов о Миранде.
—Она мой хороший друг, — ответил он мягко. — И я предлагаю сказать мне правду.
Оливия метнулась к другому краю кровати, когда он шагнул к ней.
—Я не знаю, о чем ты говоришь.
— Это связано с каким-то мужчиной, — потребовал он. — Да? Это поэтому вы придумали невероятную сказку о больном родственнике.
—Это не сказка, — выпалила она.
—Скажи мне правду.
Она сжала губы.
—Оливия. — Сверлил он ее хищным взглядом.
—Тернер, — ее голос стал пронзительным. — Я не люблю этот твой взгляд. Я позову маму.
—Мама не доходит мне и до плеча. И она не сможет помешать задушить глупого ребенка.
—Тернер, ты с ума сошел.
—Кто он?
—Я не знаю, — вспыхнула она. — Я не знаю.
—Значит, есть кто-то.
—Да! Нет! Никого нет!
—Что, черт побери, происходит. — Ревность, чистая и неистово горячая захлестнула его.
—Ничего.
—Скажи мне, что случилось с Мирандой. — Он кружил вокруг кровати, пока не загнал Оливию в угол. Это был очень примитивной способ. Он боялся, что может потерять Миранду, и боялся, что с ней что-то произошло. Что если что-нибудь случилось с ней? Он никогда не думал, что благополучие Миранды может вызвать такое удушающее беспокойство. Но это было так. Господи! Это было ужасно. Он никогда так не беспокоился о ней.
Взгляд Оливии заметался, пока она искала способ от него убежать.
