— Давайте я подумаю. Проверю свои складские мощности. Если буду справляться, позвоню вам завтра, — вас устроит?
— Буду вам благодарен, — ответил Мэйнхарт.
И тут ни с того ни с сего Чарли сказал:
— Можно мне взять эту шубку с собой? Как образец качества коллекции — на тот случай, если придется ее делить с другими торговцами.
— Не возражаю. Позвольте, я вас провожу.
Когда они вышли в круглую залу, тремя этажами выше за свинцовыми переплетами промелькнула какая-то тень. Крупная. Чарли помедлил на ступеньках и глянул, заметил ли старик, но тот ковылял вниз, изо всех сил цепляясь за перила. У дверей повернулся к Чарли и протянул руку:
— Простите меня за эту… вспышку наверху. Я сам не свой с тех пор, как…
Едва старик начал приоткрывать дверь, на крыльцо рухнула какая-то фигура, отбросив на стекла птичью тень ростом с человека.
Чарли метнулся вперед, оттолкнув старика, и захлопнул дверь, прищемив громадной птице клюв — черный и массивный, он уже просунулся внутрь и защелкал, как садовые ножницы, отчего сотряслась, разметав по мраморному полу содержимое, стойка для зонтиков.
Лицо Чарли оказалось в какой-то паре дюймов от птичьего глаза, и торговец навалился на дверь плечом, чтобы клюв не отхватил ему руку. Птичьи когти заскрежетали по стеклу — тварь пыталась освободиться; одна толстая фацетированная панель треснула.
Чарли уперся в косяк бедром, затем сполз по нему, выронил лисью шубку и подхватил с пола зонтик. Им принялся тыкать птице куда-то в перья на шее — но выпустил косяк; один черный коготь змеей вполз в щель и дерябнул Чарли по предплечью, разодрав рукава пиджака и рубашки и саму кожу. Чарли всадил зонтик изо всех сил, и птичья голова рывком исчезла в щели.
Ворон пронзительно захрипел и взлетел — крылья взметнули ветер.
Чарли валялся на полу, переводя дух, и смотрел на панели витража так, словно в любой миг тень может возвратиться; затем перевел взгляд на Майкла Мэйнхарта, поникшего неподалеку, как марионетка без нитей. Рядом Чарли увидел трость с резной рукоятью — белый медведь слоновой кости. Трость упала со стойки для зонтиков. Она рдела. Старик не дышал.
— Да, вот херня-то, — произнес Чарли.
6
Герои с переменной скоростью
В переулке за «Ашеровским старьем» Император Сан-Франциско кормил фокаччей с оливками свою гвардию и старался уберечь собственный завтрак от собачьих соплей.
— Терпение, Фуфел, — говорил Император бостонскому терьеру, который кидался на вчерашний хлебный блин, как мохнатый и крайне прыгучий «Супер-Мяч», пока Лазарь — серьезный и мрачный золотистый ретривер — стоял рядом и дожидался своей доли.
