Кроме места для водителя-командира, стрелков имелся отсек для десанта в десять полицейских при двух самокатах или одном мотоциклете.
В упомянутый день собирались ставить на трамвай вооружение. Пока Ольги не было на месте, успели поставить пулеметы — четыре системы Гочкиса.
Сейчас собрались ставить основное оружие — из ящиков лебедкой извлекли горную пушку Норфельда-Максима, новенькую, только что из арсенала, еще в заводской смазке.
Ольга была весела, как гимназистка, получившая именно то платье, о котором долго мечтала. Как-то сразу забылось глупейшее поведение слесарей в цехе механообработки… И эта поломка, в общем-то, пустяковая настолько, что больше времени терялось на то чтоб дойти отсюда до станка и обратно, чем собственно на ремонт.
Пока подогнали броневую маску по месту, укрепили тумбу — хоть и незаметно, но прошло времени достаточно, чтоб устать и проголодаться.
Наконец, один рабочий, молодой парень снял фуражку, отер с лица пот, сказал:
— Ольга Константиновна, сударыня вы наша! Нам бы на обед сходить… Покурить хотя бы?..
Из кармана комбинезона Ольга достала хронометр, открыла крышку. Кивнула: да, действительно: перерыв начался уже четверть часа назад.
— Да, господа… Прошу прощения. Спасибо за работу. Можете отдыхать.
На перерыв рабочие шли с приподнятым настроением, меж собой шушукаясь: дескать, слышали, господами нас называет!
Меж тем Ольга осталась у трамвая. Когда все ушли, поднялась на броню крыши, облокотившись на башню, присела, и что-то писала, рисовала в своем блокноте.
Из окон галерей лился свет, было тепло и уютно, настолько, насколько может быть уютно на дюймовом листе броневой стали.
Отчего-то во все времена после обеда в цехе становилось тише. Не то люди уходили на обед и не возвращались, не то работали спокойней, медленней. Ибо говориться же: вся жизнь борьба, до обеда с голодом, после обеда со сном…
В общем, ничего Ольге не мешало заниматься набросками.
Или почти ничего.
-//-
Возле бронетрамвая появился мальчишка, работающий на заводе посыльным. Он пробежал мимо, не заметив Ольгу, затем бегал по цеху, спрашивал что-то у рабочих. Те все больше отвечали на вопросы неопределенно, то есть попросту отмахивались. Иные все же указывали ему точное направление — к трамваю.
Он возвращался, обходил трамвай вокруг, снова пускался в расспросы отходил дальше.
И только с третьего раза обнаружил Ольгу.
— Эй, мадмуазель! Вас к себе управляющий требует!
— Так-таки и требуют? — спросила Ольга. — Может, просит?
