— Тамада! — сказала я. — Эх, Тамада!
Но он даже глаз не открыл.
— У, жирнюга! — Я спихнула его с тахты и пошла на кухню.
— Па, — я прислонилась к дверному косяку, всетаки опора, — па, поедем в деревню.
— Наша девочка помешалась на деревне, — сказала Лейлико.
— Если ты в семье младшая, то веди себя как младшая, — сурово отрезал Хаджаратович.
— Цыпленок уток учит плавать! — улыбнулась Лейлико. — Садись лучше, Тамрико, ешь.
— Па, поедем, — повторила я.
— Иди занимайся своими делами или садись ешь, — мягче сказал Хаджаратович. Наверно, «па» проняло его.
— Папа, — начала я опять.
— Зануда! — сказала Лейлико.
— Отстань, Тамара, не твоего ума дело.
— Ты жалкий обманщик!
Я поняла, что подумала это вслух, когда на миг оглохла от пощечины, которую мне отвесил Хаджаратович.
— Подумаешь! — сказала я, опомнившись, и попыталась улыбнуться.
— Что ты, что ты, дорогой, — повисла на его руке Лейлико. — Не волнуйся, прошу тебя! Глупая она ещё, ничего не понимает.
— Ты видишь? Нет, ты видишь, кто вырос в нашем доме? Как она с отцом разговаривает! Я, я виноват, распустил совсем!
Лейлико увела его в другую комнату, отодвинув меня плечом от косяка.
— Что ж, Тамада, прощай! — сказала я. Он стал тереться о мои ноги с подобострастным мяуканьем.
Мясо учуял на столе! Я схватила портфель и выскочила на улицу. Подумав, вернулась к дому и села на ступеньки. Может, Хаджаратович будет искать меня, выйдет, и мы с ним опять поговорим, на этот раз совсем по-другому.
Я ждала долго, почти до самых сумерек, потом встала и пошла к Инке.
— Что с тобой? — испугалась она, верно, под глазом был синяк.
— Ничего! — сказала я. — А папа твой дома?
— Дома, да ты заходи.
— Нет, Инка, лучше принеси мне темные очки и дядю Дмитрия позови.
Инка молча ушла. Она такая: знает, когда можно спросить, а когда нет. Сначала Инка вынесла очки, потом уж позвала отца.
— Что, Тамрико, не заходишь?
— Я спешу, дядя Дмитрий, — сказала я, — только хочу сказать…
— Зайди в дом, все и расскажешь.
— Нет, нет, я здесь… Хаджаратович — ну отец мой — обманщик, а вовсе не больной. Не верьте ему.
— Подожди, Тамрико, не горячись, — начал было дядя Дмитрий. Но я его перебила:
— Пожалуйста, ничего не говорите, не надо. А Хаджаратович и вас обманул и всех всегда обманывал и обманывает… До свидания! — попрощалась я и ушла, но тут вспомнила, что денег у меня ни копейки. И вернулась.
Дядя Дмитрий и Инка ещё стояли «а лестничной площадке. Заметив меня, Инка сбежала по ступенькам.
