Ясовей по лисьему следу идет, капкан несет. Смотрит, выбирает, где лучше его поставить. Вот здесь лисица копала, тут и капкану стоять самое место. Насторожил Ясовей железную пасть, снежком припорошил, полюбовался: хорошо. Осторожна лисица, да не заметит, быть ей в капкане. Поднял голову — что такое? Будто человек вдали движется. Правда, и с ружьем. Вот рукой машет. Откуда бы тут человеку? Напряг Ясовей зрение, всмотрелся — еле идет человек, шатается, ноги волочит. Что с ним? Ясовей быстро направил к нему свои лыжи. Ой-ой! Замерз путник. Лицо посинело, брови и борода в куржевине. «Русский заблудился, наверно, в тундре», — подумал Ясовей. И тут заметил, что за плечами у путника не дробовик, а винтовка. Эге, военный, значит.
— Хороший наст под ноги идущему по тундре! — приветствовал Ясовей незнакомца. А тот с трудом произнес коснеющим языком:
— Далеко ли до чума? Отведи, пожалуйста. Окоченел совсем. Едва плетусь...
Повел Ясовей незнакомца к чуму, да мало прошли, окончательно ослаб человек, свалился. Тогда снял охотник лыжи, положил на них путника, привязал и повез. Ладно, наст крепкий оказался, ногу прочно держит, преступается редко. Немало поту пролил парень, пока добрался до чума охотника Лаптандера. Хозяин чума встречает, недоуменно разводит руками.
— Что за упряжка такая! Гляжу. Э, да это Ясовей! Уж не медведя ли он подстрелил, думаю...
— Шутки потом, Лаптандер. Сейчас скажи, чтобы в чуме костер развели, чайник скорей кипятили. Видишь, человек замерз...
Лаптандер сокрушенно закачал головой, велел жене развести костер.
В чуме незнакомца положили на оленьи шкуры, разули, оттерли снегом закоченевшие ноги и руки. Когда он стал приходить в себя, дали горячего чаю. Постепенно неожиданный гость отогрелся. На ночь его с головой укутали в теплые меха.
Утром русский проснулся рано, ещё все спали. Только Яхако, шустрый и непоседливый, беспокойный, как весенний ручей, уж выглядывал из-под мехового одеяла, поблескивая глазенками. Чужой, незнакомый человек в чуме, разве можно проспать, не увидеть, как он будет подниматься. Вот больной высвободил руку из-под мехов, отряхнул куржевину на изголовье, хочет приподняться, стонет... Встретился глазами с Яхако.
— Мальчик, ты не спишь? Дай напиться...
Яхако дал воды. Смотрит на незнакомца исподлобья.
— К нам зачем пришел? — говорит неприязненно.
— Да вот видишь, в гости, — слабо улыбнулся русский.
— Оленей наших увести хочешь!
— Нет, оленей ваших мне не надо. А что, жалко оленей-то? Да ты не бойся, садись поближе... Вот сюда...
