— Почему же эгоист? — обиделся я.
— Почему?.. Ну, что ты так легко оставляешь меня и едешь на край света искать человека, который знать тебя не хочет… про это не будем говорить. Сейчас многие молодые едут на северные стройки. Ладно. Но что ты так легко срываешь с места Алешу, который не может тебе ни в чем отказать… Не перебивай. То, что ты нарушил покой Маринки — ребенка еще… Не будь сегодняшнего представления…
— Мама!
— …Она бы вспоминала тебя как товарища, как друга, а ведь теперь она будет думать о тебе как о будущем муже… И действительно, еще влюбится в тебя. Неужели ты этого не понимаешь?
— Но ведь и я отныне буду думать о ней как о будущей жене и тоже могу влюбиться, и это будет замечательно!.. Сейчас ей всего пятнадцать лет, но когда будет двадцать один — двадцать три года, мы можем пожениться. Что тут плохого?
— Алеша?
— Алеше только полезно попутешествовать. Кругозор будет шире.
— Спокойной ночи. Ты фантазер и выдумщик! Насчет эгоизма давай оба подумаем и разберемся. Ладно?
— Ладно, мама. Спи. Подожди. Поцелуй меня. Мама поцеловала меня. Я прижался щекой к ее руке.
— Я люблю тебя больше всех на свете! Слышишь? И ни на какого отца не променяю. Запомни это, мама. Просто мне интересно встретить человека, которого ты до сих пор любишь. Не спорь. Покойной ночи.
Мама еще раз поцеловала меня и ушла к себе. Но долго мы ворочались в своих кроватях. Я уснул около шести утра. Может, зря я это все затеял… начиная с поездки на Байкал. Да еще Алешу с собой тащу. У него-то всякого лиха было с избытком… Зачем ему еще? Может, и вправду я эгоист?
Глава третья
ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧИНАЕТСЯ
Билеты куплены (Аэрофлот, «Москва — Иркутск», 76 руб.),
дороговато, по-моему. Лететь семь часов. Вещи собраны.
Алеша хотел идти в горком и просить направление на БАМ, но мама отсоветовала. Она хочет, чтоб мы не были связаны никакими обязательствами (по-моему, она просто не верит, что я выдержу ожидающие нас трудности), и посему дала нам семьсот рублей, которые отложила себе на путевку за границу. Так что мы независимы и можем выбирать. Все-таки моя мама — славный парень!
Накануне отъезда нас посетил гость. Сам Геннадий Чешков. Он пришел днем и смутился, увидев маму, — надеялся, что она на работе.
Сдержанно поздоровавшись, он сразу обратился ко мне:
— Хватит дурить, Андрей! Никуда я тебя не пущу. Ты комсомолец и не имеешь права так беззастенчиво подвести тренера.
— Садитесь! — пригласила его мама.
Чешков сел, неприязненно оглядев стул, словно это была скамья, на которую сажают штрафников. Я сказал, стоя в дверях:
