— Папа? Ты смотрел вчерашнее шоу?
Я знал, что смотрел. Они всегда смотрели мое шоу.
Последовала пауза.
— Да уж, выступление получилось, я тебе скажу… — вздохнул отец.
Я знал, что ему все это должно было страшно не понравиться: ругань, драка, политика. Он и раньше возмущался обилием рекламы. Но мне хотелось, чтобы он сказал мне, что все это неважно. Что я прощен.
— Это прямой эфир, папа, — сказал я с принужденным смешком. — Нельзя предсказать, что может произойти.
Старик фыркнул:
— Такие скандалы мне не в масть.
Где-то в девяностые годы отец вдруг начал употреблять жаргон шестидесятых.
Его речь была сдобрена всяческими «ни в жисть» и «не в масть». Пройдет еще лет тридцать, и он будет приходить за пенсией, ковыляя в стареньких «прикидах» и при этом заявляя, что его постоянно то «плющит», то «колбасит». Но к тому моменту никто уже не сможет понять, о чем это он.
— В любом случае, — сказал я, — беспокоиться не о чем. Все под контролем.
— Беспокоиться? Я не беспокоюсь, — ответил он.
В трубке воцарилась звенящая тишина. Я не знал, что ему сказать. Я не знал, как перекинуть мостик через пропасть между нашими разными мирами. Я не знал, что еще сказать ему.
— Сейчас я позову мать…
Пока он отправлялся за матерью, в комнату вошел Пэт. Он был в пижаме, его светлые волосы торчали во все стороны, глаза, обычно сверкающие, как алмазы от «Тиффани», опухли со сна. Я протянул к нему руки, внезапно с острой болью ощутив, как сильно я люблю его. Сын прошел мимо меня и направился прямиком к видеомагнитофону.
— Пэт, милый, подойди сюда!
Он неохотно приблизился ко мне, сжимая кассету «Возвращение джедая». Я посадил его к себе на колени. От него шел тот удивительный сладкий запах, которым пахнут только что проснувшиеся дети. Он широко зевнул, и я поцеловал его в щеку. Его кожа была такая новенькая, такая нежная. Самая мягкая в мире.
Мне до сих пор казалось, что это самый красивый ребенок на свете — белокурый ангелочек, соскользнувший с облака по дороге в небесный магазин видеокассет.
Действительно ли он настолько симпатичный? Или это внушает моя родительская любовь? Может, любой ребенок кажется своему родителю таким красивым? Я по-прежнему не знаю.
— Ну, как, хорошо было у бабушки с дедушкой? — спросил я.
Пэт несколько секунд поразмышлял над этим вопросом.
— У них нет хороших фильмов, — высказался он.
— А какие у них есть фильмы?
— Глупые. Только такие… с картинками.
— Ты имеешь в виду мультики?
— Да. Только картинки. Для малышей.
