Загадка лондонского Мясника - Тони Парсонс

Покончив со своим грязным делом, они бросили ее лежать ничком на матрасе, будто она уже умерла.

В подвальной комнате собрались подростки – подростки с мужской силой и детской жестокостью. Они взяли все, что хотели, все без остатка.

Ехидные голоса больше не пыхтели в самое ухо. Теперь они доносились от длинного обеденного стола. Парни курили и хохотали, нахваливая друг друга за содеянное.

Рядом с матрасом лежала ее футболка. Только бы взять! Каким-то чудом девушка нашла в себе силы, оделась. Нет, в подвале оставаться нельзя. На четвереньках она поползла к лестнице.

Стало тихо.

Лицо горело, боль разливалась по всему телу. Во рту был привкус крови, она капала из носа, попадала в горло, и приходилось сглатывать тошноту.

Девушку вырвало, она приостановилась, затем поползла дальше.

Мышцы ног налились болью, отяжелели. Ничего не получалось как надо. Все было непоправимо испорчено. Хотелось рыдать, но она, стиснув зубы, дюйм за дюймом ползла к двери, чувствуя, как подвальный пол царапает ссадины на локтях и коленях.

В подвале поселилось зло. Нет, она не умрет в этой комнате. Только не здесь, только не сегодня!

Сначала она решила, что подростки ничего не заметили. Одурели и тормозят. У подножия лестницы девушка остановилась перевести дух. И тут раздался хохот.

Она повернула голову. Оказалось, что они смотрят. Все время за ней наблюдали.

Один наградил ее шутовскими аплодисментами. Но самым мерзким из всех был толстяк, который там, на матрасе, постоянно с ней говорил, обзывал, кусал и царапал, радовался, слыша ее вопли. Он широко зевнул, открывая рот, полный безупречных, ровных зубов, и сказал:

– А ведь отпускать ее нельзя.

Девушка набрала в грудь воздуха и оперлась на нижнюю ступеньку. Дышать было трудно. Что-то случилось с носом.

На руку упала бусинка темной крови. Девушка стерла кровь. Провела пальцами по губе и, собрав последние силы, встала. Прислонилась к стене, закрыла глаза. Уснуть бы сейчас. Но уснуть не давали боль и страх. И один из ублюдков.

Он стоял рядом, глядя на нее с каким-то недобрым любопытством. Это был тот, кто заговорил с ней первым, очаровал улыбкой, прикинулся славным парнем и привез сюда.

Он сгреб ее волосы в кулак, рванул к себе и потащил обратно, в подвал, где ей не суждено было умереть.