Он ползал по полу и слышал рядом неровное, прерывистое человеческое дыхание.
Фонарик лежал у самой стены. К счастью, он упал на ременную подкладку с петлей, которая обычно надевалась на пуговицы шинели. Стекло было цело.
Николай включил фонарь и совсем рядом увидел серое, изможденное женское лицо, которое показалось ему знакомым. Но кто это — мальчик сразу не узнал.
— Николаша?! — слабым голосом проговорила лежавшая на полу женщина. — Откуда ты взялся, Николаша, милый!
— Надежда Михайловна? — испуганно и радостно воскликнул Коля. — Я здесь так… Я здесь в разведке…
Надежда Михайловна с трудом поднялась с пола.
— Пойдем… Пойдем отсюда поскорее, Николаша, — сказала она. — А то скоро сюда придут…
— Кто?
— Вервольфовцы… Они хотят меня заставить лечить их раненых. А я отказалась, пока они не сдадутся. Тогда они заперли меня в этот каменный гроб… Идем скорее!
— Куда, Надежда Михайловна! — Коля опустил голову. — Я не знаю, как отсюда выбраться.
— Идем, идем! — Надежда Михайловна схватила Колю за рукав. — Они приходят слева, значит, нам надо идти направо.
— Пойдемте, Надежда Михайловна! — согласился Коля.
Этот ход, пробитый в толще каменной стены, был похож на другие — узкая щель со сходящимся над головой стрельчатым сводом. Метров через тридцать он вышел в кубическую двухметровую каменную каморку, откуда другой ход уходил влево.
И тут Коля и Надежда Михайловна услыхали позади себя звуки, гулко разносящиеся в лабиринте узких коридоров и каморок.
— Это они! — прошептала Надежда Михайловна. — Пошли быстрее!
Но сама она шла из последних сил. Все ближе доносился шум. Чей-то низкий голос резко выкрикнул слова команды.
“Их не может быть много, — раздумывал Коля. — Наверное, трое или четверо. Зачем посылать много конвойных за одной женщиной? У меня в пистолете семь патронов. Надо будет стать где-нибудь на повороте хода и дать бой… Еще посмотрим, кто кого”.
Он бодрился, но понимал, что мальчишка с пистолетом и ослабевшая безоружная женщина не смогут долго оказывать сопротивление вооруженным бандитам.
Ход снова вышел в каморку и повернул направо. Шум шагов, лязганье оружия становилось громче.
— Скорее! Скорее! — задыхаясь, приговаривала Надежда Михайловна, но сама с трудом двигала босыми, посиневшими ногами. Время от времени она останавливалась и несколько секунд отдыхала, жадно вдыхая воздух.
Шум шагов приближался. Уже можно было понять, что преследователей было двое. На бегу они обменивались короткими восклицаниями.
