— Послушай, я не отниму у тебя много времени. Я просто хотел узнать, не видел ли ты в последнее время Холидея. Если вы с ним все еще друзья…
— Да, я вижусь с ним. А что?
— Я просто хочу с ним связаться. По личному вопросу.
— Ах, по личному. Ничем не могу помочь. У него служба проката лимузинов.
— Я слышал.
— Но у меня нет ни телефона, ни адреса фирмы. Но, думаю, тебе не составит труда его разыскать.
— Ладно, Джонни. Спасибо за помощь.
— Хочешь, я передам ему, что ты его разыскиваешь, если мы вдруг пересечемся.
— Не стоит. Хочу сделать ему сюрприз.
Конечно, Реймон знал, что Рамирес тотчас же позвонит Холидею, именно поэтому он и встретился с ним. Он хотел, чтобы у Холидея было время подумать. Тогда будет гораздо проще вести разговор.
— До встречи, Рамирес.
Реймон встретил Ронду на лестничной площадке, она стояла у стены, увешанной фотографиями офицеров ГУП, погибших при исполнении служебного долга. Ронда, прикрыв глаза и немного опустив голову, стояла перед фотографией веселого молодого полицейского, которого она знала по первым годам службы. Его застрелили во время обычного дорожно-транспортного происшествия. Реймон понял, что она молится, и решил подождать. Через несколько секунд Ронда обернулась к нему, ничуть не удивившись присутствию напарника.
— Ты узнал у Рамиреса, что хотел? — спросила Ронда.
— Офицер Рамирес восхищался моей работой в ОСР.
— Значит, ты не хочешь поделиться со мной.
— Ну хорошо. Я приглашал его на свидание. Одна бутылка шипучки и две соломинки, что-нибудь в этом роде.
— Что ж, ладно. Мне надо вернуться в отдел, покопаться в прошлом нашего Доминика.
— Я подвезу тебя.
Из-за того, что большинство арестов производилось именно в этом районе, отдел тяжких преступлений ГУП находился в Саут-Исте, но офисы большинства других специализированных отделов — отдела нравов, отдела по расследованию преступлений на сексуальной почве и отдела по расследованию преступлений, связанных с домашним насилием, — располагались в здании Главного полицейского управления — Норт-Вест, Индиана-авеню, 300. Реймон высадил Ронду у отдела тяжких преступлений и, пересев в свой «тахо», поехал в ГУП, где сразу же направился в отдел нераскрытых преступлений, или «холодных дел».
Нераскрытые убийства передавались туда из ОТП через три года. Некоторые полицейские с пренебрежением относились к работе детективов этого отдела, поскольку «раскрытие» большинства старых убийств не ассоциировалось с отвагой следователя и тщательной работой криминалистической лаборатории. В основном такие дела раскрывались благодаря неожиданно всплывшей информации или сведениям, которые преступники предлагали в обмен на сокращение срока. Те же самые детективы, которые полагали, что «хладнодельцы» совершенно незаслуженно записывают на свой счет такие раскрытия, легко забывали, что «под сукно» пряталось множество вполне «теплых» дел.
