И об Ольге Ваксель.
Конечно, с Лютиком - случай особый.
Надежда Яковлевна сначала высказалась резко, а потом все же согласилась с Осипом Эмильевичем.
Вопреки логике ревнивого чувства, она писала, что «…музыка была в ней самой».
Впрочем, это она признавала не ее, а его правоту.
Если в Лютике действительно «была музыка» - значит так тому и следовало быть.
Страхи Надежды Яковлевны
Как он писал?
Быть может, прежде губ
Уже родился шепот…
В стихах памяти Лютика последовательность тоже обратная. Они начинаются описанием его возлюбленной в гробу, а завершаются - картиной пожара.
Следовательно, Мандельштам знал, что от Лютика всегда можно ждать неприятностей. С этой женщиной ничего нельзя предугадать.
Так оно и вышло, как он предчувствовал. Столько лет вдова задавала вопросы умершим, а тут впервые за многие годы получила ответ.
Читая убористый текст, она ясно слышала интонацию соперницы. Преобладало в первую очередь раздражение.
«Я очень уважала его как поэта, - писала Лютик, - но как человек он был довольно слаб и лжив. Вернее, он был поэтом в жизни, но большим неудачником. …Для того, чтобы говорить мне о своей любви, вернее, о любви ко мне для себя, и о необходимости любви к Надюше для нее, он изыскивал всевозможные способы, чтобы увидеть меня лишний раз. Он так запутался в противоречиях, так отчаянно цеплялся за остатки здравого смысла, что было жалко смотреть».
Как вела себя Надежда Яковлевна в ситуации двадцать пятого года? Тогда она не только не признала поражения, но, напротив, стала активной и изворотливой.
И сейчас, прочитав страницы, заботливо доставленные ей братом мужа, она как-то внутренне собралась.
В первую очередь Надежда Яковлевна занялась поисками лазутчика.
Друзей вроде много, но эту деликатную миссию не каждому поручишь.
Сперва она обратилась к Лидии Яковлевне Гинзбург, а затем начала бомбардировать Екатерину Константиновну Лифшиц.
С помощью двух этих женщин она рассчитывала организовать свое прошлое, попытаться снова взять его под контроль.
Лютик в своем репертуаре
Надежда Яковлевна, конечно, догадывалась: ее соперница не забыла эту историю. То есть и ее обида не прошла, и какие-то вопросы остались.
Вдова поэта часто вспоминала, как через три года после разрыва Лютик заявилась к ним в Царское Село.
Новый скандал повторился с регулярностью сеанса: «…она снова плакала, - писала Надежда Яковлевна, - упрекала Мандельштама и звала его с собой. Как и раньше, это происходило при мне».
