— Нет, — бросил не поворачиваясь, но все же не сдержал вздоха. Накинул стренч на литой торс.
— Не смеши меня, Кирюша, а то я слепа! У тебя же на лице написано — я тебя хочу. А как ты смотришь на меня, когда я флиртую с другими мужчинами, а?
Ей было весело, Кириллу же противно и грустно до боли. И как объяснить роботу о простых человеческих чувствах, как рассказать, какими словами, программами уж не вбить, а хотя бы ознакомить бездушную машину с теми, неподдающимися описанию и пониманию порой и обычному человеку категориями, что живут в сердцах людей, иной раз против воли, ведут их по жизни, наполняя ее смыслом?
Мужчина повернулся к женщине, желая высказаться вслух, но, увидев фривольную позу и надменную улыбочку лже-Анжины, лишь сильнее сжал губы, чтобы и слово с них не сорвалось.
`Дело не в том, что я хочу тебя или не хочу, дело в том, что я люблю ту, что внешне точная копия тебя, но внутренне полный твой антипод. Я люблю не тело, а личность. Женщину, которой нет равных. И мне больно, до противности мерзко смотреть на пародию самого дорого мне человека, но еще больнее понимать, что я ничего не могу сделать, не в состоянии помочь Анжине. Это убивает меня, больше всего остального. Ты веселишься, куражишься, капризничаешь и издеваешься, а она в это время, может быть в огромной опасности, может, нездорова или'… - Кирилл отвернулся — дальше думать не хотелось.
— Зачем ты пришла?
— А я бы и не уходила. Жила бы с тобой, спала, — клон встала, подошла к капитану и заглянула ему в глаза. — Я бы всех забыла ради тебя, оставила. Делала бы все, что ты скажешь, захочешь. Ты мне нравишься. Ты сильный… и слабый, умный и глупый. Ты уязвим, но я знаю, как защитить тебя, помочь. Мы бы были прекрасной парой. Подумай. Я, все-таки, королева.
— Ты машина. Марионетка.
— Нет, — улыбнулась хитро. — Я давно живу своим умом. Ты думаешь, мной управляет Зор? Не смеши. Он мне не нужен и давно не указ. Почему я должна работать на него. С какой радости, и что будет потом? Нет, я никому ничего не должна. Ричард? Он грубиян. Понятия не имею, что в нем нашла ваша монашка, но я лично ни одного достоинства кроме принадлежности к королевскому роду не выявили. А ты, другой. Ты преданный, мягкий, — пальцы женщины пробежали по плечам мужчины, обводя контур мышц. — Ричард переоценивает себя и недооценивает тебя. Он плохо относится к тебе, не доверяет. А разве ты дал ему повод? Разве ты не доказал свою преданность королевскому дому Ланкранц?
