— А ты как хотел?
— Щей хочу! И спать.
— Опять у нас ночевать будешь? — рассмеялась девушка.
— А у вас совести меня в ночь выгнать хватит? — почти натурально удивился Санька. И получил тарелку супа. — Другое дело! Слышь, Коля, это вредное создание без тебя меня только чаем морила.
Николай улыбнулся и тоже получил тарелку с супом.
— Ты где был-то, Коля? Я уже беспокоилась, — села за стол Валя.
— Сама почему не кушаешь?
— Ела, — отмахнулась.
— Ложь! — сдал ее Дроздов.
Николай молча придвинул сестре свою тарелку, встал и налил себе другую.
Валя поняла, что лучше промолчать, а то брат будет опять ругаться. При Саньке не хотелось. Вдвоем ей устроят черти что. Да и кушать, признаться, сильно хотелось. Вообще, пытка это, готовить и не пробовать.
Санин увидел, что Валентина принялась за суп и, промолчал — спаслась на этот раз. И вздохнул: сколько же нужно будет сил, времени, чтобы отучить ее от страха перед голодом?
— Так, где был-то? — с пытливым прищуром глянул на него Дроздов, уминая Валин шедевр.
— Не поверишь — на свидании, — хмыкнул и принялся хлебать суп.
Зато остальные перестали: Валя заулыбалась, Саша насторожился. Судя по лицу Николая, встречался он не с девушкой, а с генералом.
— И как? Хорошая девушка? — спросила Валентина.
— Угу. Замечательная, красивая, умная, добрая.
— Если мужчина таким тоном расписывает достоинства женщины, значит, она нравится ему как музейный экспонат, — заметил Дроздов, не спуская взгляда с друга. Тот спокойно доел суп и налил всем чай. О девушке больше не слова.
— Второго свидания не будет — я правильно понял?
Николай хлебнул чая и достал папиросы. Закурил:
— И это было глупостью.
— Чего ж назначил?
— Не я — мне. Не отказался. Хотел понять, а может еще что?
— Сказать, что?
Дроздов серьезно смотрел на него исподлобья и Николай бросал не менее серьезные взгляды. Чувствовалось то ли напряжение, то ли недосказанность и Валя поняла, что мужчины при ней говорить не хотят.
— Я чай в комнате попью, почитаю. Саша, я тебе на полу как в прошлый раз стелю.
— Угу.
Девушка вышла, Дрозд опять на друга уставился:
— Сдался, да?
— В смысле?
— Старичок, с девушками крутить естественно, а вот жить бобылем — нет. Тебе лет сколько?
— Не то ты Саша говоришь. Ни причем тут года? — затылок огладил со вздохом. — Потянуло и думал, может смогу… А оно — миг и пустота дальше.
— Точно не то, — кивнул Сашка, руки на столе сложил. — Ленку ты забыть хотел, себя. Жить начать нормально. Да не та видно подвернулась.
