Вон стайка испуганных гусынь топчется, оглядывая зал в поисках стойки регистрации, и очень боится опоздать, хотя могу поставить брильянтик в своем пупке за то, что прибыли они часа на два раньше отлета.
А этот лев. Вальяжно развалился в кресле и оценивающим взглядом окидывает пробегающие мимо ножки. Но и их переел, да и ассортимент не по его честь, низкопробный. Кисло улыбнулся в ответ на заигрывающую улыбку скучающей игуаны лет двадцати и отвернулся. Взгляд упал на мои ноги, прошел вверх и посветлел. Улыбка стала очаровательной и располагающей. Я улыбнулась в ответ и демонстративно облизала ложку, показывая язычок. Самца повело, засуетился, но, как и положено льву, не теряя собственного достоинства. Грациозно поднялся, тряхнул гривой и медленно поплыл к моему столику, показывая безупречные мышцы накаченного тела. Небрежно взмахнул рукой:
— Коньяк, — бросил бармену.
Силен, «Симба»!
— А вам? — спросил с томной, понимающей и многообещающей улыбкой.
— Кефир, пожалуйста.
Мужчина оценил, хмыкнув. Взгляд и вовсе потеплел: своя, не ошибся.
Ну, что вы? Я из другого вольера, — хлопнула ресницами, нагоняя пустоты во взгляд.
— Куда летите?
— В Колупаевку.
Мужчина рассмеялся:
— Я в Хельсинки. Бывали?
— Я домашняя. Сосенки, колодец, сараюшка с курами.
— Завидую, — позабавился он. — Ни разу не видел кур.
— Да? — удивилась, со значением оглядев окружающих. Тот понял, и взгляд стал хитрым:
— В человеческом зоопарке даже куры — хищницы.
— Большой опыт?
— Достаточный. Что вам заказать?
— Коктейль с ромом, — заслужил.
Не прошло и пары минут, как желаемое уже радовало мой желудок.
— Меня Виталием зовут, — представился царь зверей. — Бизнесмен.
— Коломбина. Пастушка.
— Вы не подражаемы, — засмеялся он.
Сколько раз я это слышала?
И уже краем зрения увидела Нейменова со спортивной сумкой на плече, которому явно неймется. Он оглядывал людей, выискивая известную особу. Я не стала заставлять его ждать, тем более что посадка на наш самолет уже заканчивалась, и мило улыбнувшись «льву», сказала:
— Пойду, порадую дамскую комнату, а вы посторожите коктейль.
И уплыла прочь.
Подошла со спины. Ткнула пальцем под ребро Виктора и зловеще просипела:
— Не дергайся, фраер!
Того повело, и локоть неоднозначно намекнул на встречу с моим прекрасным личиком.
Нет, ну и с кем тут забавляться? Баран он и есть, баран. Чего только приемы показывает? Надо бы корочки на лоб налепить!
Благодарю, питон Макрухин, подкинул мне хлопот с провинциалом!
