— У тебя уши острые!!
Звучало это как обвинение в особо тяжком преступлении. Авилорн смутился, не понимая причины агрессии, злости. С полминуты соображал что ответить и решил промолчать. А девушка наоборот разнервничалась, вскочила и, спрыгнув с кровати, зашлепала по паркету босыми ногами, оглядываясь, осматриваясь:
— Черт знает что! Где я, черт вас всех дери?! Гароны, гиббоны, ангелы! — топнула ногой, рассматривая свое отражение в полировке пола: ведьма! Волосы дыбом, лицо — оскал, рубашка до колен на три размера больше нужного. Но настоящая. На-стоя-щая!! Со всеми узорчиками, вышивкой, пол под ногами холодный по-настоящему! И этот, что смотрит на нее как на капризного ребенка… Урод! Все — уроды!
Авилорн поморщился, до того неприятно было ощущение нервозности и ненависти, что уже питала атмосферу комнаты его жилища благодаря девушке. Его жены. Мангриены стали вять, сморщивать лепестки бутонов, согласные с ним.
`Пожалуйста, перестань нервничать, ты огорчаешь цветы', - попросил, руками восстанавливая состояние бутонов на столбиках поддерживающих полог. Яна даже не заметила, что голос раздался в ее голове и не обратила внимания на тот странный факт, что поняла сказанное от первого слова до последнего
— Цветы?! — он издевается над ней?!
— Лейви.
И качнул головой: как же ей объяснить?
`Цветы. Чистые создания, что много циклов поддерживают тепло и покой в доме. Они не виноваты в том, что произошло и огорчены, чувствуя твое огорчение'.
— Огорчение? — кивнула Яна, снизив тон до шепота на всякий случай — умеет убеждать остроухий. — Я не удручена, я в паралитической ярости! Я в… шоке! Недоумении, прострации! Я в полном психическом пике! И не надо мне читать лекции по биологии. Плевать мне на цветочки. Я хочу знать кто ты, какого черта здесь делаешь?!.. Вернее, что я здесь делаю… Нет, что вообще происходит?! Где Алька?! Где тот придурок, что изображал ночью Икара и уволок ее?! Где те, что изучали грамматику на моем теле?!
— Нэ Хаососс, — спокойно сообщил Авилорн, поняв из всей тирады с замысловатыми словами лишь один вопрос.
— Это где? — нахмурилась Яна, сверля эльфа подозрительным взглядом: он издевается? Не понимает? Или она не догоняет, потому что потеряна навечно для здравых мыслей в плане логического мышления?
— Гарония.
— Да?
Первая мысль была вспомнить карту мира, вторая — послать ее в глубины памяти. Третья — застрелиться хоть из пальца, четвертая — вытрясти координаты местонахождения то-ей Гаронии у остроухого ангелочка. Яна пытливо прищурилась на него, Авилорн насторожился, замер, обнимая витой столбик полога и подозрительно косясь на женщину-человека.
