— Как себя чувствуешь?
— Отлично. Если бы еще только мама знала, где сейчас я.
— Зачем она вообще отпустила тебя из дома?
Мальчик молча смотрел на стенку шалаша, черную на фоне темного неба.
— Из-за воздушных налетов, — ответил он наконец. — Воздушные тревоги были почти каждую ночь, а иногда даже днем. Мама сказала, что, если папа вернется, он обязательно должен застать в живых хотя бы одного из нас. Бабушка с дедушкой погибли от бомбежки, дядя Альфонс и тетя Клерхен тоже. Поэтому она меня и отправила в лагерь. Она сказала, что там не бомбят…
Густав, с кряхтением стягивавший сапоги, заметил:
— Сейчас такого места нигде не найти.
— А здесь, — возразил Джонни, — где стоит наш шалаш?
— Спроси лучше, надолго ли.
Потом они лежали рядом на подстилке из мха и травы, покрытой брезентом. Мальчик, положив руки под голову, смотрел вверх. Кое-где в щелях между ветвями проглядывали звезды.
«Только одни звезды нас и видят, — думал он, — а больше никто не знает, где мы…»
Вдруг солдат выпрямился. Под его постелью затрещали ветки.
— Чуть было не забыл, — услышал мальчик голос Густава.
— Что еще?
— Протяни руку!
Джонни вытянул руку. На ладонь ему лег небольшой предмет. На ощупь он был похож на кубик из детского конструктора.
— Шоколад, — сказал солдат, — чтобы ты хоть знал, какой он на вкус.
— Спасибо.
— Не за что.
— Густав, что будет с нами завтра?
— Поживем-увидим.
— Мы останемся здесь еще?
— Зачем?
— Я просто спрашиваю.
— Спи же ты наконец, — буркнул солдат, — утро вечера мудренее.
Джонни потянулся. От сладкой истомы ломило все тело. Он глубже забрался под одеяло, выставив наружу только рот и копчик носа. «Здесь почти как дома», — подумал он. На языке у него медленно таял кусочек шоколада. Он давно уже не чувствовал себя так спокойно и в полной безопасности.
Он уже засыпал, когда ему послышался приближающийся к их убежищу шум и грохот, похожий на тот, который он слышал накануне,
Странная гроза.
«Придут ли сюда русские?»
Джонни озабочен.
Снова в путь.
Где-то вдали гремело и грохотало порой сильнее, порой слабее, но гораздо громче, чем вчера. Джонни проснулся и протер глаза. Увидел над собой знакомую камышовую крышу, сквозь которую кое-где проглядывало небо. Потом он заметил, что место возле него было пусто. Там лежал только смятый брезент. Мальчик поспешно отбросил шерстяное одеяло и поднялся.
— Густав! — негромко позвал он.
Ответа не последовало. Только был слышен рокот вдалеке.
Сначала мальчик испугался. Но, увидев недалеко от лагеря знакомый туго набитый рюкзак, несколько успокоился. Он опустился на колени и высунул голову из шалаша.
