Холлоран вставил в пистолет обойму и сунул его в кобуру на поясе.
– Не задумывался. А сколько ей лет?
– Семьдесят три. Черт, Майк, ты видишь ее почти каждый день, с тех пор как ходить начал. Как ты можешь не знать, сколько ей лет?
– Может, мне просто никогда не хватало наглости спросить.
– Женщину совсем не обязательно о чем-нибудь спрашивать. Достаточно просто послушать – а ты именно в этом не силен. Это твоя проблема, понимаешь?
Холлоран достал сигареты из ящика стола и задвинул его чуть сильнее, чем требовалось.
– Нет у меня никаких проблем!
– У тебя их множество. Женщины просто вверху списка. Ты даже не можешь сделать так, чтобы Грейс Макбрайд тебе перезвонила, а ведь у нее еще не было возможности узнать тебя настолько, чтобы возненавидеть.
Холлоран пропустил шпильку мимо ушей.
– Я собираюсь просто отвезти фотографии в Грин-Бэй – пусть они ее там подождут.
– А почему бы не отправить их факсом?
– Магоцци говорит, что с оригинальным изображением программа работает лучше, а я хочу использовать эту возможность по максимуму. Я так полагаю, из Уосо ничего не слышно по поводу вскрытия?
– Слышно, но новости тебе не понравятся. Патологоанатом позвонил мне полчаса назад. Сегодня днем он получил три тела и начал готовить их к вскрытию, как вдруг к нему чуть не на лошадях вломились федералы, взяли тела и ускакали с ними в сторону заката.
– Они забрали наши тела?
Бонар кивнул:
– Забрали.
– Они не могли этого сделать.
– Могли, потому что сделали.
– И когда ты собирался мне об этом рассказать?
Бонар пожал плечами:
– Сразу после ужина. Зачем портить трапезу рассказом о неприятностях, с которыми ты все равно ничего не можешь сделать?
Холлоран схватил телефон и начал тыкать в кнопки.
– Черт побери, Бонар, думаешь, я это так оставлю? Сейчас я задам несколько вопросов, и если не получу на них четких ответов…
– Я уже им звонил.
– Кому?
– Да всем, кому ты сам сейчас будешь звонить. И я уже задал те вопросы, которые ты сам собираешься задать. За это ты мне и платишь, не забыл?
Раздражение Холлорана не улеглось, но он положил трубку.
– Так, значит. Ну ладно, тогда отвечать будешь ты. Начни с того, кто разрешил федералам забрать тела из висконсинской патологоанатомической лаборатории.
Бонар горестно вздохнул и сел.
– Федеральный судья, подписавший ордер, – вот кто. Похоже, кто-то все же обратил внимание на отпечатки пальцев, которые мы послали в Милуоки.
– А что они сказали патологоанатому?
– Да ничего. Шлепнули на стол ордер и заявили, что дело переходит под юрисдикцию ФБР, – война окончена, все свободны. Он вообще их не ждал. Они не предупредили даже начальника лаборатории – просто ввалились, будто на тур вальса.
