– Интересно, к чему такая спешка?
– Я задался этим же вопросом, поэтому, когда патологоанатом отключился, звякнул в Милуоки и следующие пятнадцать минут провел в разговорах со всеми мальчиками на побегушках, случившимися в их благословенной конторе, – и не узнал ровно ничего, кроме того, что каждый, кто хоть сколько-нибудь в курсе дела, недавно вышел из здания, или уехал из города, или просто отсутствует. Они меня столько кругов заставили сделать, что у меня до сих пор голова кружится.
– Хваленое межведомственное сотрудничество.
Бонар свирепо кивнул.
– Они сказали, чтобы я позвонил в понедельник.
– Понятно. Как будто за выходные что-нибудь изменится. Черт, это такое свинство. Если это как-то связано с федеральным преступлением – ладно, ничего страшного, – но ведь они могли по крайней мере позвонить и предупредить.
– Так что будешь делать? Нас тут, похоже, связали по рукам и ногам.
– И даже больше – еще и рот и уши заклеили. Но все равно было бы здорово выяснить, что вообще происходит, и, если повезет, утереть фэбээровцам нос с этим делом.
– Да уж. – Бонар устремил задумчивый взгляд на пастбище за окном. – Вот Шарон, например, наверняка может все выяснить за пять минут, если бы ты проглотил свою гордость и позвонил ей.
Холлоран постарался сохранить нейтральное, непроницаемое выражение лица, но глаза Бонара словно надвинулись на него, – Бонар редко прибегал к такому взгляду, но, когда прибегал, Холлорану казалось, что его просвечивают рентгеновскими лучами.
Просканировав Холлорана, Бонар хитро улыбнулся и сказал:
– Значит, ты попытался с ней связаться.
Холлоран спрятался за небрежным тоном:
– Ну да, звонил пару раз. Когда не смог дозвониться до Грейс, подумал, что, возможно, удастся связаться с ней через Шарон.
– Тебе не обязательно передо мной оправдываться.
Холлоран раздраженно схватился за телефон.
– Прекрати читать мои мысли. Это меня пугает.
– Чего там читать – ты же просто открытая книга. Куда ты звонишь?
– В Грин-Бэй.
Мохнатые брови Бонара поползли вверх.
– Хочешь оторвать Шарон от работы?
– Да.
– Слушай, извини, конечно, но сначала ты угрожаешь ее уволить, а потом хочешь просить об одолжении?
– Именно так.
– Интересное кино. Слушай, а ты знаешь, что, если куриный стейк слишком долго лежит в подливке, панировка перестает хрустеть и делается невкусной?
Холлоран едва сдержал улыбку.
– Да, знаю.
У старшего детектива в Грин-Бэй оказался хриплый, но довольно мелодичный голос, скорее подходящий для блюзового певца, чем для полицейского. В его скороговорке Холлоран уловил остатки выговора, распространенного на Восточном побережье. Детектив Юстин отнесся к нему с пониманием, но у него самого все шло наперекосяк, – и его можно было понять.
