Глаза эти были карими, большими и дерзкими. В них светились агрессия и вопрос: «что уставился?!». Ни страха, ни беспокойства. Но Гим не отвел взгляда. Он продолжал внимательно слушать эмоциональный фон вокруг себя, все больше и больше проникая во внутренний мир незнакомки, чувствуя в себе ее пульс, испытывая царившие у нее в душе смятение и тревогу… Карие глаза оставались такими же – вопросительно-возмущенными и нетерпеливо ожидающими, что их оставят в покое.
– Что происходит?! – вдруг возмущенно рявкнул герцог. Ронтонте даже вскочил со своего кресла и недовольно в упор взирал на своего телохранителя. – Что молчишь? С ней что-то не так или ты вдруг влюбился?!
В глазах девушки – никаких новых эмоций. Но в груди Гима что-то екнуло – напряжение внутри кареглазой красавицы стало еще сильнее.
– Нет. Все в порядке. – Гим и сам не знал, почему поступился служебными обязанностями. Он чувствовал то же, что незнакомка, он разделял ее тревогу – он не хотел причинить боль и ей и себе. Еще – он вообще не хотел причинять боль этому юному сознанию. Он хотел получше разобраться с тем, из чего делал выводы – прежде, чем обречь на смерть невинного человека.
– Тогда, все свободны! – оживился герцог. – Все вон! У меня есть дела, потом встретимся… Это я не тебе, Гим. Тебя я сегодня видел уже достаточно!
Покидая «смотровой» зал, Гим сделал для себя несколько важных выводов. Во-первых: его тело действительно отличалось от человеческого. Нервные окончания чувствовали поражение, даже доводили до болевого шока, но сами кожные, мышечные и костные ткани вели себя иначе, обладая способностью мгновенно срастаться и восстанавливать свои свойства. Во-вторых: герцог показал, насколько он ценит дружбу и заботу о своей персоне: Гим был для него не больше, чем какой-нибудь робот-пылесос, или кухонный комбайн – его можно было запросто пробовать на прочность и испытывать на уязвимость. Работая на этого человека, стоило держаться настороже! В-третьих: организм Гима демонстрировал ему новые и новые возможности. Сегодня – способность проникать в эмоции и ощущения другого человека. В-четвертых: женщина с карими глазами не обязательно была наемным убийцей, но наверняка что-то скрывала. Что, еще предстояло выяснить.
Девушку с карими глазами звали Ин. У всех «амазонок» герцога имена были одинаково односложными и простыми, но все же – именами, а не номерами в галактической картотеке.
Ин отличали длинные каштановые волосы, спокойный характер и некоторая застенчивость. Ни в чем из этого не было криминала – все амазонки чем-то разнились друг от друга. Генетики не лишили этих женщин всего человеческого, а лишь усилили или ослабили некоторые полезные и вредные на их взгляд качества.
