– Около сотни, – уныло ответил политик. – Но к Марине я привез лишь полсотни. Самых ценных!
Полсотни платьев, часть из которых была еще и с кринолинами! Да это целый вагон нужен, чтобы транспортировать подобное богатство!
– А куда вы дели другие пятьдесят? – поинтересовалась Кира.
– Сдал на склад. Арендовал помещение и разместил там свою коллекцию.
– Почему же эти пятьдесят там не оставили?
– Побоялся, – признался политик. – Если бы все повернулось не так, как повернулось, то путь в Россию мне был бы закрыт на многие годы. Мое имущество было бы арестовано. И судьба коллекции постигла бы участь всего остального. Вот я и подстраховался.
Да уж, подстраховался на славу! Теперь наименее ценная часть коллекции снова в руках у Жарова. Но ценнейшие экспонаты безвозвратно для него утеряны по вине Николая Серова.
– Я так тоскую по моим платьям! Мне так грустно без них. Знаете, а я ведь назначил за нахождение моей коллекции премию! – вдруг произнес Жаров.
– Премию?
– Сто тысяч американских долларов.
– Что?
Сперва подруги решили, что ослышались. Такие громадные деньги и за что? За кучку старых платьев? Но потом они вспомнили примерную стоимость коллекции Жарова. Он предлагал едва ли десятую часть от стоимости платьев.
– Вы пообещали заплатить сто тысяч долларов тому, кто вернет вам коллекцию?
– Или укажет ее место нахождения.
Да, солидная премия за такой пустяк. И все же, несмотря даже на премию, подруги решились заподозрить политика в причастности к смерти Серова. Судя по тому, как носился Жаров со своими женскими платьями, они были безмерно дороги ему. И он желал их вернуть любыми путями. А раз так, то он должен был их искать. А найдя, поквитаться и с вором, и с его пособниками.
Премия в этом случае могла быть всего лишь обманным маневром. Ходом для отвода глаз. Мол, очень ищу свою коллекцию. Нашедшего ждет премия. И все думают – бедный старина Жаров! Ему так нужна его коллекция, а никто не может ему помочь. И в голову людям не приходит, что коллекция давно у самого Жарова. И он себе лишь посмеивается над дурачками, которые землю роют, пытаясь найти его коллекцию и заработать таким образом обещанную громадную премию.
Выйдя из дома большого политика, Леся мрачно заявила:
– Если преступник – это Жаров, то дяде Боре хана!
– Да уж, – не стала понапрасну рассыпать оптимизм Кира. – Против Жарова нам точно не выстоять.
– А с другой стороны, почему бы и нет? Разве он не человек?
– Человек, но…
– Но что «но»? Если он известный и влиятельный, и богатый, то может убивать людей?
