— Пророчествую, — сказал «странный человек» хриплым от гнева голосом. — Языком своим подавишься. Скоро!
И вдруг опомнился. Обвел взглядом холодные брезгливые лица. Схватился за голову.
— Емеля! Емельян! Уведи меня отсюдова!
Зепп, естественно, тут как тут. Взял пошатывающегося пророка под локоть, повел.
— Бес, бес из меня попер! Всё погубил, лядащий, — убивался Странник. — И ведь не видал я ничего в козле колченогом. По злобе сболтнул. Грех это…
И ответил ему фон Теофельс негромко, но твердо:
— Ваши уста, святый отче, зря ничего не изрекают. Выражение лица у майора было вдохновенное.
Той же ночью перед рассветом
Свет в окнах кабинета погас лишь в пятом часу пополуночи, когда Теофельс уже начал беспокоиться — вдруг у чертова невротика тотальная бессонница. Тип желчный, язвенный, у таких вечно проблемы со сном. Но улегся-таки.
— Еще двадцать минут ему на баиньки — и пошли, — показал майор часы старшему диверсионной группы.
Кличка Кот. В прошлом городовой, уволен за связь с ворами. Масса полезных знакомств, отличные оперативные качества. Завербован еще в двенадцатом году, провел несколько удачных акций. Морда круглая, усатая, глаза навыкате — как есть кот.
Агенты диверсионного отдела петроградской резидентуры все последние дни сопровождали Зеппа постоянно: Кот и с ним, посменно, еще кто-нибудь. На крыше зловещих типов из контрразведки тоже изображали они.
Сейчас на дело Кот взял человека, который для такого задания, по его словам, «как есть самый подходящий»: из взломщиков. Привлечен недавно. Кличка почему-то Шур.
— Значит, один он? Прислуги нету? — еще раз уточнил Кот, натягивая черные суконные перчатки.
— Так мне доложили.
Всю информацию предоставил отдел персоналий. Там картотека по всей столичной верхушке, полторы тысячи досье: сановники, промышленники, общественные деятели, депутаты. Кто где живет, с кем знается, какому богу молится. Впечатляющий массив, плод долгой и кропотливой работы. Полсотни информантов который год только этим и занимаются — собирают, уточняют, дополняют.
— Пора, — сказал Кот. Такого подгонять не надо. Он первым вышел из авто, вразвалочку двинулся к парадной. Шур за ним, и стало понятно, откуда кличка. Вроде идет человек, даже не особенно крадется, а звука никакого — лишь еле слышное шур-шур.
У запертой двери подъезда они задержались всего на четверть минутки. Кот смотрел по сторонам, Шур слегка наклонился. Вошли.
Фон Теофельс смотрел на циферблат — больше все равно занять себя было нечем.
