Гиена – омерзительный зверь. Неопрятный. Нечистый. Якшается с тёмными силами. Намного крупнее волка, но с виду неуклюжа. Широкие плечи, скошенная спина, передние лапы длиннее задних, оттого зад будто приплюснут. Словно Великий Дух ещё в детстве шлёпнул гиену по заднице за её подлость. У неё всегда грязная и оттого резко пахнущая косматая бурая шерсть с редкими светлыми пятнами. Зато ни у одного зверя в степи нет зубов крепче гиеновых. Человек не всегда камнем может так раздробить кость, как сделает это гиена своими челюстями. Людям нужно её опасаться, особенно ночью, когда бродят гиены огромными стаями и нападают на спящих. Но и днём эти твари приносят несчастье.
Отступили гиены перед людскими камнями. Но аппетит разыгрался, не хотят уходить. В темноте поблескивают сине-зелёные огоньки жадных глаз. Чёрный Мамонт с ярким факелом в руках остался у крайней туши и ещё двое юношей с ним. До утра теперь караулить. А гиены степенной трусцой направились к волкам.
Трое приблудных волков как будто уже насытились, однако не те это звери, чтобы отдать своё. Тоже охотники. Гиена крупнее волка и, наверняка, сильнее. Но заметно трусливее. Никогда не нападёт она в лоб. Её приём: обойти сзади и вцепиться крепкими зубами во вражий хребет. Или просто цапнуть за ногу. Так и сейчас. Волки оскалили зубы и яростно рычат, сбившись в кучку. А гиены со своей коварной улыбкой, кивая головами и задрав торчком короткие щетинистые обрубки хвостов, полубочком носятся вокруг, дожидаясь момента, когда какой-нибудь из волков зазевается и хоть на миг подставит спину. Однако серые начеку. И совсем не боятся. Их больше. Они проворнее.
Охотникам нет особого дела до звериных свар. Вернулись к кострам. Но двое оставшихся подростков с короткими дротиками сумели подкрасться к месту драки, покуда гиены безуспешно окружали волков. Волки – благородные звери. Но не мерзкие падальщики. Разом метнули юноши дротики, и один глубоко воткнулся в пятнистое плечо.
Истерично захохотала гиена, поджала хвост и, кривя пасть, понеслась прочь. Её песенка спета, ведь дротик отравлен. Пускай тот яд детский, не настоящий охотничий, всё равно гиене несдобровать. Потому что правильно дротик метнули. Скоро повалится наземь зверина, забьётся в предсмертной судороге, испуская кровавые слюни. Так ей за жадность. И товарка её, оставшись одна, тут же скрылась в сгустившихся сумерках. Юноши, издав победный клич, вернулись обратно. Волки сыто разлеглись на траве.
