Не надо забывать, что они на берегу, кричали они, и девушки принадлежали им. С ними был также и Ульрих.
Ульрих был ещё известен на Лофотенах и в Финмарке. Попробуйте-ка, подступитесь!
Из села между тем собралось много народу: те, которые были посильнее, стояли на дороге, другие притаились за деревьями в лесу и наблюдали за движениями длинного Ульриха.
— Прошу вас отправляться в свои лодки, — говорит ленсман. — Или мне придётся заговорить с вами иначе.
— Отправляйтесь-ка домой с вашей шайкой, — отвечает Ульрих.
Ленсман хотел позвать людей и связать бунтовщика.
— Советую тебе не оказывать мне сопротивления, когда я в служебной фуражке, — говорит ленсман.
Тогда Ульрих и его товарищи так засмеялись, что им нужно было схватиться за животы от боли. Мимо прошёл смелый молодой рыбак, он получил удар в голову, и его поколотили.
Ульрих закричал:
— Теперь следующий.
— Верёвку, — крикнул ленсман, увидав кровь. — Бегите кто-нибудь скорее за верёвкой. Его нужно связать.
— Сколько вас? — спросил непобедимый Ульрих.
И трое рыбаков снова покатились со смеху. В это время на дороге показался длинный Роландсен; он шёл медленно, раскачиваясь, с посоловелыми глазами. Он совершал свой обычный обход вдоль дороги. Он поклонился ленсману и остановился.
— Вот Роландсен! — воскликнул Ульрих. — Эй, молодцы, не хотите ли взглянуть на Роландсена!
Ленсман сказал:
— Он окончательно рехнулся. Он только что избил до крови одного, но теперь мы его свяжем.
— Свяжем?
Ленсман утвердительно кивнул головой:
— Да, я не могу выносить этого больше.
— Это пустяки, — сказал Роландсен. — К чему вам связывать его? Позвольте мне только с ним поговорить.
Ульрих подошёл, злобно поклонился ему и ударил его. Он почувствовал, что наткнулся на что-то крепкое и отскочил назад, продолжая кричать:
— Здравствуй, телеграфист Роландсен! Я приветствую тебя твоим полным титулом, чтобы ты знал кто ты такой.
Но из этого ничего не вышло. Роландсен отнюдь не хотел избежать потасовки и только досадовал на то, что замешкался и не тотчас же возвратил ему удар; теперь он должен был начинать первый.
Они кричали, ругались и хвастались на своём пьяном наречии.
— Попробуй только подступиться, — кричал один.
— Я тебя хорошо одолею, — отвечал другой.
— Ладно, подходи, теперь самое что ни на есть подходящее время, я тебе покажу, — кричал ему противник.
А стоявшая вокруг толпа находила, что оба говорят очень складно.
Но ленсман замечал, что телеграфиста всё больше разбирала ярость, вместе с тем он был доволен и ругался, улыбаясь. Тем временем Ульрих хватил телеграфиста под нос. Роландсен пришёл от этого в восторг и вцепился в куртку противника. Но он ошибся — куртка не выдержала; разве можно было хвататься за куртку? Он бросился за ним, сделав несколько прыжков, скрежеща зубами от удовольствия. И это имело большие последствия. Роландсен понял специальность своего противника, когда тот наносил удар в голову. Но Роландсен мастерски владел другим приёмом.
