— Зачем? — крестник Правителя взял кубок и потянулся за бутылкой. — Я с ней даже пробовать не хочу. Такая скорее всего откажет, сочтя тебя недостойным, а если сама тебя выберет… — он замолчал, наливая вино.
— То что? — Шон наполнил свой кубок до краев и передал бутылку жаждущему Кайлу.
— Думаю, сама тебе об этом скажет, — Филип сделал солидный глоток и посмотрел на друзей со странной усмешкой.
— Ну, ты губу раскатал! — засмеялся Кайл. — Это не в их стиле.
— Не в их, но в ее.
— Ты это понял, потанцевав с ней на балу несколько часов? — с иронией спросил Шон.
— Можно и так сказать, — без улыбки ответил его друг. — Есть в ней что-то, чего я в других не замечал…
— Я даже скажу тебе, что, — рассмеялся Шон, — редкостно дурной нрав!
— Возможно, ты прав, — не стал спорить Филип.
— А ты-то ей понравился? — спросил Кайл.
— Да откуда же я знаю? Она мне ничего не сказала.
— Хватит туману напускать, дружок! Уж ты-то должен знать, что для этого слова не нужны.
— Значит, не понравился! — Филипу разговор начинал надоедать. Правду сказать он не мог, а дурачить друзей оказалось не слишком приятно. — Ребята, — примирительно сказал он, — я все вам рассказал. Мы и провели-то с ней всего около двух часов, папаша рано ее спать отправил. Мне она понравилась, даже очень, а Старикан запретил думать о ней. Не нужны мне неприятности.
— Успокойся! — фыркнул Шон. — Ты не первый, на кого она так действует.
— Вот и отлично. Только я бы очень вас всех просил: поменьше это обсуждайте, вдруг дойдет до крестного. Мне мои яйца дороги.
— Не волнуйся, они в полной безопасности. То, о чем говорится в казармах, здесь и остается, — заверил его Кайл. — Если б не так, у нас уже, знаешь, сколько евнухов было бы!
— Догадываюсь, — улыбнулся, наконец, Филип.
Как он и подозревал, Ив не порадовала беседа в казармах.
— Фил, ты выдал себя с головой, — сказала она, дождавшись его возвращения в Западную башню. — Единственное, что успокаивает: за пределы казарм это действительно вряд ли выйдет.
Молодой человек, и без того пребывавший в невеселом настроении, помрачнел еще больше.
— А если и выйдет, то что? Имею полное право сохнуть по первой красавице страны, и старик должен быть доволен до тех пор, пока я не начну лезть к тебе под юбку. А этого я при нем делать не буду.
Девушка вздохнула.
— Ты не знаешь его так, как я. Если он проведает, что ты ко мне неравнодушен, пусть и не пытаешься это показать, он тут же что-нибудь предпримет. Вешать он тебя из-за такой малости не станет, но вот отправить одного из нас из дворца может запросто. А для меня разлука с тобой… — она замолчала.
