Остров Элм - С Алесько

Он очнулся на морском берегу. Ветра не было, волны лениво поглаживали белоснежный песок. Он не знал, какое сейчас время суток. Стояли сумерки, а может, слишком густой туман повис над водой и пляжем. Он лежал на песке, и когда набегала очередная волна, думал: уж эта-то непременно коснется пальцев ног, но время шло, а пальцы оставались сухими. Двигаться не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Приятно просто лежать… Одежды на нем не было, но холода он не испытывал. Удобно, уютно. Он подумал, что так хорошо, наверное, ему было только в материнской утробе. Тепло, спокойно, безопасно… И еще этот усыпляющий шум, не умолкающий ни на секунду. Шуршание волн, лижущих песок. Он не знал, сколько времени пролежал, превратившись в слух и осязание. Ему казалось, что на какое-то время стало темно, а потом опять посветлело. Но, может быть, он просто закрыл глаза и задремал?

Потом пришла она. Он так и не понял, откуда она появилась. Вышла из волн, соткалась из тумана, прилетела странной молчаливой чайкой или восстала из песка? Может, волнами было ее тело, туманом — светлые, серо-голубые глаза со странной поволокой (он никогда не видел у женщин таких глаз, хотя, как вспомнил теперь, заглядывал во многие и многие), ее изящные брови — крыльями чаек, а волосы — белым песком? Нет, волосы были скорее морской пеной. Тоже белой, но еще более нежной, чем тонкий, высушенный солнцем песок сказочных пляжей в южных морях.

Она опустилась рядом с ним на колени, нагнулась, прижалась прохладными губами к его тут же ставшему горячим рту. Ее поцелуй был как морская вода в лицо во время шторма: свежий, соленый, пугающий до сладкой жути и возбуждающий до безумия. Тут же пришли знакомые ощущения внизу живота. И он вспомнил, что испытывал их со многими и многими… Но с этой все по-другому, не так как раньше. Она… Она превыше всех, он чувствовал это. Ощущал каждым миллиметром своего тела, к которому прикасалась незнакомка: с ней все будет по-другому. И она, казалось, поняла, что он чувствует, прижалась к нему и шепнула: «Я жду тебя уже давно. Не бойся, делай, что хочешь.» Не бойся! Он никогда не боялся ни моря, ни женщины. Значит, понимала она не все. Одно дело бояться, другое — испытывать почтение.

И вдруг на какой-то крошечный, неуловимый миг в его сознании вспыхнуло воспоминание о другой женщине, которая тоже была выше его и всех остальных в его жизни, но ей бы и в голову не пришло, что он ее боится. Она принимала его своеобразное поклонение, наиболее полно, пожалуй, выражавшееся в покорности ей. Принимала и платила ему тем же. Ее ласки были сладкими, такими сладкими, и…