– Сколько это от тебя? – спросил папа. – Одна шестнадцатая? А мне нужен весь ты.
– Саша, я не могу. Ты сам знаешь.
Папа чертыхнулся себе под нос. В отличие от чародея, он был в деловом костюме – красный камзол и синие бриджи, белые чулки и туфли с пряжками. На шее – тяжелая золотая цепь. На работе он всегда так одевался.
– Давай я скажу открытым текстом, – заговорил папа. – Если дождя не будет ещё неделю – бароны взбунтуются. Ты этого хочешь?
– Саша…
– Что Саша?! – Юлька впервые видела отца в таком гневе. – Ты – чародей. Отвечай прямо – почему нет дождя?
– Не знаю.
– А кто знает?!
Редкозуб молчал.
– Я не знаю, – сказал он наконец. – Зато мне кажется, что дождь – не самая главная наша проблема.
– Это уж мне решать, – сказал отец жестко, – что здесь главное, а что нет. Говори.
Редкозуб молчал, потом вдруг поморщился, словно почувствовал какой-то неприятный запах.
– Чем у тебя здесь…? Ладно, – сказал он. Посмотрел в глаза Юлькиному папе. – В замке пропадают люди.
– Я знаю, – сказал папа. Это было страшно. Юльке казалось – лицо отца стянуло железными обручами – настолько оно стало жестким. – Уже пятеро. Мишка землю роет. Найдет.
– А если нет? Если это… не человек?
– Тогда ты найдешь! – сказал отец, как отрезал. Потом смягчился. – Но сначала разберись с дождем. Андрей, я тебя прошу, мы на грани, пойми. Я на тебя не давлю… но, сам понимаешь. Бароны, – папа сморщился, словно у него болел зуб. Он выпрямился и посмотрел на чародея. – Я приказал объявить в казармах красную тревогу.
– Даже так?
– Даже так.
– Каждую ночь я вижу один и тот же сон, – Редкозуб казался рассеянным. – Словно я лечу над замком. Ты знаешь моего Филина?
– Ближе к делу, Андрей.
– Подожди, Саша! Лечу и чувствую – я один. То есть на самом деле один. Словно Филин – единственный «я», который остался. Других нет. Мертвы.
– Это всего лишь сон, – сказал папа.
– Дослушай, Саша. Ты обещал. Я вижу замок – и это другая Роза-на-Скале. Не та, что мы с тобой знаем. Гниющая рана. Повсюду развалины. Заросли колючки.
Во рву – гнилая черная вода. И там кто-то шевелится. Иногда вверх взметаются черные щупальца. Вместо прозрачной ключевой воды и золотых рыбок, заметь! Хрустальный мост превратился в каменный. В корнях охранного дерева живут двухголовые белые змеи.
Я лечу и вижу: на небе исчезают звезды. Остаются только черные пятна. Пока не становится небо совсем без звезд. Пустота.
Все гниет. Разрушается. Как зуб, пораженный кариесом. Желтая вода. Запах.
