Воины Туллена, выстроившиеся в два ряда за спиной своего полководца и бесстрастно наблюдающие за поединком, походили друг на друга, точно близнецы. То же самое можно было сказать и о гномах. А вот на воинстве Тьмы почтенный живописец отвел душу, хотя твари получились скорее забавными, чем страшными. Маги Черного Ковена были бы весьма рады, согласись он поделиться с ними парой задумок. Во всяком случае, без помощи заклинаний эти создания вряд ли смогли не то что передвигаться, но и стоять на ногах.
Их предводитель явно не удостоил художника чести позировать для великого полотна, и оставалось только гадать, насколько Полководец Тьмы похож на свой портрет. Разглядывая рыцаря в черных латах, Флайри вспомнила, что никогда не спрашивала у Адрелиана, как выглядел Раэр. И Адрелиан никогда не рассказывал. Только однажды бросил:
«Раэр был мальчишкой. Умным, сильным, но мальчишкой».
Того, кто скакал навстречу Адрелиану с огромным бердышом в руках, назвать «мальчишкой» язык не поворачивался. Не было в его лице той юной бесшабашности, которая порой сияет в глазах седых стариков и обещает способность совершать чудеса. Выпирающий вперед подбородок, который, не разобравшись, можно принять за часть шлема, огромный крючковатый нос, похожий на клюв гвейхира… Наплечники в виде сцепленных костлявых пальцев… Само собой, с лезвия бердыша падали капли крови. На небольшом круглом щите — и куда с таким в конную атаку? — красовались три очень старательно прорисованных черепа. Живописец явно желал, чтобы они выглядели настоящими. Но когда служители Тьмы украшали щиты черепами? Им находилось куда более полезное применение… после чего они выглядели куда более устрашающе. Возможно, почтенный Саам — или Сакс — вспомнил, что видел такие щиты у орочьих вождей.
Кожа полководца отливала зеленью — вероятно, художник некстати вспомнил выражение «позеленел от злости». Тролли и прочие зеленокожие болотные жители, которые не скрывали, что не поддерживают захватчиков с Севера, а зачастую еще и подкрепляли свое мнение с помощью кулаков и дубинок, вряд ли поняли бы его замысел. Увы, в таких случаях за несоответствие изображения натуре отвечает не создатель картины, а ее владелец. Но троллей в подобных комнатах не селят. К тому же табличка у дверей «Чаши шипокрыла», равно как и возле стойки, гласящая «Обслуживаем только людей», позволяла оному владельцу избежать подобных неприятностей.
Могучий вороной жеребец, в отличие от всадника, удался на славу. Присмотревшись, можно было заметить, что сквозь вздувшиеся мышцы скакуна проглядывают кости.
