огоньков. Пламя Мишиной свечки дрожало, когда он пел что-нибудь собственного сочинения. До этого момента у Юры ничего подобного ни разу не выходило.
Однако когда он попытался заставить огонек разгореться посильнее, ничего не получилось: крошечный язычок пламени остался равнодушным к его усилиям и трепетал в каком-то загадочном, явно не зависящем от желаний Юры ритме.
- Нет, ты пока еще слаб, так что не старайся, - мягко сказала Соня. - Свеча ожила, потому что тебя вспоминают наверху...
Она деликатно замолчала, но юноша понял: Соня конечно имела в виду его маму. И еще он вспомнил одну из присказок бабушки Мани: “Жена найдет себе другого, а мать сыночка - никогда”. Кому же и вспоминать как не маме! И “другого” себе не нашла, как отец на фронте погиб, и младшенького потеряла...
Юре показалось, что протекающий рядом ручеек печали на несколько секунд зажурчал громче и тоскливей.
- Ты можешь пойти наверх хоть сейчас и бродить там до первых петухов, - утешила его девушка. Гроздь мыльных пузырей в груди сверкнула, точно на нее упал прорезавший подземный мрак солнечный лучик. Соня тихо продолжала: - Ты счастливей меня. Тебя хоть есть кому вспомнить. А меня вот... некому...
Действительно, свечка горела в ее ладони как всегда непоколебимо ровно. Однако девушка не поддалась печали, бойко тряхнула черными как ночь кудрями и сказала:
- И разве ты не смотрел в озеро? Не видел, как мы гуляем по земле?
Соня утверждала, что в глубине водного зеркала можно видеть прошлое и будущее. Юра не наблюдал там ничего, кроме собственного отражения (иными словами, самого жалкого настоящего) и считал это такой же сказкой, как историю о непролитых слезах.
- Ничего такого я не видел, - сказал он и задорно добавил: - И не понимаю, почему ты до сих пор здесь, раз можно наверх!
Сказано это было абсолютно бездумно, хотя и безо всякого дурного умысла, конечно.
...Мальчик держит в кулачке кузнечика, за которым охотился минут пятнадцать.
- Ма-а-а, а я поймал его! Смотри!
Насекомое изо всех сил пытается высвободиться. Лапки щекочут кожу ладони и пальцев. Мальчик все крепче сжимает кулачок, чтобы драгоценная добыча не ускользнула.
- Ну-ка покажи, покажи.
Мать склоняется над Юрой. У нее такое лицо, точно она готовится увидеть англицкую стальную блоху, подкованную алмазными подковками на золотых гвоздиках.
Мальчик торжествуя разжимает кулачок.
Кузнечик мертв. Пытаясь удержать его маленький Юра нечаянно переусердствовал...
