Я спрятался в рубке, калачиком свернулся на рундуке, положил под голову спасательный пояс и, утомленный событиями минувшего дня, заснул.
Проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо. Открыл глаза, увидел старшину Белова.
— А ну, поднимайся виновник торжества, — весело сказал он.
Когда я встал, то Николай ухватив своими жилистыми лапищами мои уши, почти оторвал меня от палубы. Потом, тоном не терпящим возражения, скомандовал:
— Пошли на мостик. Братва ждет…
На мостике ко мне подходили все члены нашего, слава Богу, немногочисленного экипажа и несильно драли меня за уши. Последним эту «ушную операцию» сделал сам Руденко, а закончив ее, пожал мне руку и торжественно произнес:
— Поздравляю, юнга, с днем рождения! А трепать именинников за уши — старая флотская традиция. Насколько мне помнится еще со времен Петра I прижилась.
В освобожденном Севастополе
Наступила весна сорок четвертого года, началось освобождение Крымского полуострова.
В Севастополь мы пришли 9 мая, не предполагая, что ровно через год этот день станет для всего мира венцом Победы над гитлеровской Германией.
Город превратился в почерневшие от огня и копоти груды развалин, среди которых неприкаянно бродили оборванные горожане в поисках останков родных и близких. Огромные кучи разбитого кирпича и куски железной арматуры запрудили центральные улицы так, что не могли проехать даже танки.
При отступлении фашисты разрушили гордость Севастополя — Графскую пристань. Неизвестный моряк-освободитель, еще до водружения на шпиле военно-морского флага повесил на него свою безкозырку. Черные ленточки, словно птицы, летели по ветру навстречу Победе.
Снаряды и бомбы исковеркали причалы и причальные стенки. Глубокие воронки, словно пустые глазницы, кричали о жестоких боях морской пехоты с фашистскими захватчиками.
В одной из бухт мы увидели множество деревянных гробов немецкого производства. Позже мы узнали, что наши морские пехотинцы обнаружили их перед наступлением на противоположной стороне бухты. И ночью, перед решающей атакой, они использовали фашистские гробы как плавсредства — вместо лодок, благо попутный ветер помогал им.
— Фрицы просто обалдели, когда гробы появились в их поле зрения, и из гробов выскочили с автоматами «черные дьяволы», — весело рассказал нам участник «гробового» десанта. — Видно, не только от пуль, но и от испуга концы пооткидали…
Однако, больше всего мне запомнился холодильник возле железнодорожного вокзала, мимо которого все моряки пробегали зажав нос. Зловонный запах обгоревших трупов вызывал тошноту.
