Необычайные приключения корабельной собаки - Станислав Александрович Штраус-Федоров

Катерный тральщик «558» шел в открытом море. В высоком небе искрилась звездами южная ночь. Где-то вырисовывались очертания неблизкого берега.

Мы возвращались на базу после выполнения боевого задания. В тревожной тишине слышалось фырканье выхлопной трубы, а из машинного отделения доносился приглушенный рокот моторов.

Я стоял за штурвалом и внимательно следил за тем, чтобы стрелки компаса не отклонялись от заданного курса. Изредка в мою сторону косил зелеными и всегда прищуренными глазами наш боцман, или «Красное Солнышко», как его прозвали катерники за ярко-рыжие волосы, такого же цвета брови и множество веснушек на круглом лице. Убедившись, что все в порядке, он снова погружался в свои думы.

До порта оставалось миль пять-шесть, когда впередсмотрящий Николай Грипич прокричал:

— Справа по борту — собачий лай!

— Не иначе, как белены объелся, — не меняя позы, буркнул боцман.

— Собачий лай справа по борту! — не унимался Грипич.

— Дельфин ему, что ли, по уху хвостом ударил, — огрызнулся боцман и тотчас умолк. Громкий собачий лай раздался совсем близко.

— Что за чертовщина? — недоуменно сказал боцман и тоном приказа добавил: — Право на борт, юнга. Так держать…

«Красное Солнышко» нажал на ручки телеграфа и застопорил ход. В нескольких метрах от катера покачивался на волнах темный предмет, откуда, видимо, и доносился призывный голос собаки. Уклоняться от фарватера на большое расстояние мы не могли. Черное море «как суп с клецками» кишело минами, и любая неосторожность грозила нам неминуемой гибелью.

На мостик вбежал Грипич:

— Разрешите ялик, товарищ боцман! Мигом обернусь…

Вскоре загремели уключины — Грипич налаживал весла. Возвратился он минут через двадцать.

Я спустился на палубу и увидел большого пса. С его шерсти стекала вода, а длинные уши прилипли к морде так, что, казалось, срослись с ней. Вздрогнув и обдав нас брызгами, собака прижалась к машинной надстройке, откуда через небольшие иллюминаторы проникал тусклый свет.

Привлеченные шумом, на палубу высыпали свободные от вахты матросы.

— В шлюпке нашел вот это, — грустным голосом произнес Грипич и протянул нам бескозырку.

«Черноморский флот» — золотыми буквами сияли слова на черной ленте, а на серой подкладке белыми нитками были вышиты, видимо, инициалы владельца: «П. Б.».

Но каким образом шлюпка с собакой оказалась так далеко от берега, и где тот моряк, чью бескозырку мы держим в руках? Шла война, которая может преподнести всякие неожиданности, но это происшествие озадачило весь наш экипаж.