— У ваших спутников, кажется, была портативная рация? — подсказал штурман. — Кстати, где они теперь?
— Мужчины оказались предателями. Девушка приземлилась неудачно. Лежит тут недалеко, в заброшенном ста ром блиндаже. Рация с нею.
— Вот и прекрасно! — обрадовался радист. — Сейчас же свяжусь с аэродромом. Позывные знаю, шифр в планшете командира. Ночью прибудет самолет.
— Тогда не будем терять времени — пошли в блиндаж! — предложил штурман.
— Подождите! — поднял руку Турханов. — Слышите? Вдали послышались приглушенные голоса. Они быстро приближались.
— Эй вы, возле вездехода! Кто вы такие? — спросили с той стороны поляны сначала по-немецки, а потом по-польски и по-русски.
— Свои, — ответил Турханов. — А вы кто?
— Тоже свои. Надо нам поговорить. Пусть один из вас выйдет на середину поляны, но без оружия.
— Хорошо, — согласился Турханов. — Выйду я. Пришлите своего представителя.
Полковник снял с шеи автомат, отдал его штурману и пошел на указанное место. Скоро с противоположной стороны вышел человек в немецкой форме тоже без оружия. Как было условлено, они встретились в центре поляны, приветствуя, отдали честь.
— Лейтенант Соколов, — представился человек в немецкой шинели. Командир Интернационального партизанского отряда.
Соколову было лет двадцать — двадцать два; пышная русая шевелюра, приятное лицо, голубые улыбающиеся глаза, тонкий нос с горбинкой, два ряда ровных белых зубов — настоящий красавец, от таких без ума девушки. К тому же крепкий, сильный, мускулистый…
Турханов назвал себя и коротко рассказал о злоключениях летчиков.
— Вот как! — оживился лейтенант. — Мы как раз их искали.
— Откуда вы узнали о них? — удивился полковник.
— Ночью видели, как немецкие зенитки подожгли самолет. Нам показалось, что он упал в этом районе. Значит, решили мы, и летчики могли спуститься на парашютах где-то поблизости. Вот и стали разыскивать, чтоб принять их в наш отряд.
— Кстати, почему вы его называете Интернациональным?
— Потому что в нем представители разных народов. Сам я чуваш, мои заместители — чех и немец. Есть у нас русские, украинцы, татары, башкиры, марийцы, один еврей…
— Пленный?
— Нет. Немцы евреев в плену не держат. Либо расстреливают на месте, либо отправляют в лагерь смерти. Оттуда, как известно, выход один — через трубу крематория. Наш еврей из местных. Поляки скрывали его в деревне, но гитлеровцы все же пронюхали. Вот он и попросился к нам. Ведет переговоры с местными жителями. Те нас снабжают продуктами, одеждой, а иногда и трофейным оружием.
