— Вот оно что… А много людей в отряде?
— Тридцать человек. Пойдемте, познакомлю, — пригласил Соколов.
— Нет, давайте лучше соберемся у сторожки. Между прочим, мы ведь с вами земляки.
— Вы тоже чуваш? — обрадовался лейтенант. — С сорок первого года, как пошел в армию, впервые встречаю земляка. Надеюсь, вы не забыли родной язык?
— Нет. Думаю, еще пригодится, — сказал полковник по-чувашски.
— С вашего разрешения, я позову товарищей. Соколов поднял правую руку и помахал над головой.
Тут же из лесу вышли партизаны. Одеты они были кто во что горазд, вооружены — тоже: у одних — немецкие винтовки, у других русские, кое у кого за спиной висели охотничьи двустволки, у некоторых же вообще не было стрелкового оружия, а из карманов торчали длинные деревянные ручки немецких ручных гранат.
— Конрад Кальтенберг, лейтенант вермахта, — показал лейтенант на высокого молодого человека. — На нашу сторону перешел добровольно… А это бывший студент Пражского университета Зденек Яничек. Отец у него известный ювелир, поэтому в шутку мы его зовем ювелиром. Настоящий полиглот. Знает чешский, словацкий, немецкий, французский, польский и русский. Был мобилизован в немецкую армию, кажется, после прошлогодних студенческих волнений в Праге. Вместе с Конрадом добровольно перешел на нашу сторону.
Худощавый человек в роговых очках протянул руку Турханову.
— Товарищ Соколов перехвалил меня, — сказал он по-русски. — Не все эти языки я знаю хорошо. По-русски, на пример, могу только читать и говорить, а писать еще не научился.
— Научишься, Москва не сразу строилась, — сказал Соколов. Потом повернулся к смуглому детине богатырского телосложения: А это наш сосед татарин Алим Мурзаев. До армии работал шофером грузовика. Славится своей необыкновенной силой. Как-то напали мы на немецкий обоз. Во время перестрелки была убита лошадь. Так он ни за что не хотел оставить ее и один притащил в отряд. Не человек, а настоящий медведь.
Все засмеялись, громче всех — сам Мурзаев.
Узнав, что полковник еще вчера был на Большой земле, партизаны попросили его рассказать о положении на фронтах.
— Расскажу обязательно, — пообещал Турханов, — но не сейчас. Сейчас нам надо поскорее убраться отсюда. Домик этот немцы использовали в качестве приманки, чтоб ловить наших парашютистов, партизан, людей, бежавших из немецких лагерей. Поэтому надо его сжечь. А имущество, которое принадлежало предателю, конфискуем. Грузите все на этот вездеход и две повозки, стоящие во дворе. Скот и живность тоже берите. За дело, товарищи!
