— Что стряслось, Радель? — удивилась я.
Когда он вскочил на ноги, солома словно заворочалась. Дар'нети смел ее в сторону, открыв скорчившегося в грязи крепкого, бедно одетого мужчину. Когда минутное замешательство прошло, я заметила веревки, связывавшие его по рукам и ногам. Извиваясь в путах, человек ухитрился перевернуться так, чтобы заглянуть мне в лицо. На пол-лба у него расползся багровый синяк, а среди неразборчивых слов, доносившихся из-под тряпицы, которой был заткнут его рот, я не смогла разобрать ни одного приличного.
— Когда я вечером покинул вашу спальню, я повстречал вот этого красавца, крадущегося по коридору. Поскольку я не хотел, чтобы кто-то ошивался там поблизости, я прогнал его. Но потом, когда я сегодня утром совершал обход, кто, как не он, торчал в конюшне и рассказывал приятелю о том, как подслушал какие-то предательские сплетни, которые сделают его богачом, когда он найдет стражника и все ему расскажет? И на этот раз при нем была довольно неприятная обновка. — Радель показал мне длинный кривой кинжал. — Его друг, похоже, воспылал неприязнью к страже и сбежал, так что я воспользовался возможностью его поймать. Только вот не знаю, что с ним теперь делать. Наверное, нам следовало бы казнить негодяя, но я подумал, что труп или новое исчезновение могут привлечь больше внимания, чем даже его болтовня.
С ужасом припомнив наш неосторожный разговор прошлым вечером — проникновение во дворец, мое пренебрежительное мнение о короле, грядущая встреча, чародейство, — я не могла придумать, что же нам делать. Если он слышал хоть что-нибудь из этого…
— Нет, разумеется, мы не можем убить его, — решила я, гоня прочь желание именно так и поступить.
Никогда прежде я не сталкивалась с подобным затруднением. Опасность всегда исходила от врагов, а не от нелепых лысеющих воришек.
— Нам нужно только, чтобы он хранил молчание.
— Может, ему заплатить? — предложил Паоло, почесывая в затылке.
Я запахнула плащ поплотнее.
— Мы мало что можем предложить. И подкуп всегда ненадежен. Слишком просто перебить цену.
От натужного мычания и стонов на бычьей шее незнакомца вздулись вены. Глаза его блестели в полумраке.
— Заставить его молчать просто, — задумчиво покачал головой Радель.
— Нам надо допросить его…
Дразнящий запах колдовства, который невозможно ни с чем спутать, наполнил воздух, когда Радель накрыл ладонью глаза пленника и пробормотал несколько слов. Мужчина дергался все слабее, пока наконец не затих. Его бессловесные протесты смолкли. Когда Радель убрал руку, взгляд незнакомца уже не пылал гневом, а скользил по стойлу, соломе и нашим лицам с одинаковым безразличием. Радель жестом велел нам отойти, развязал пленника и вздернул его на ноги. Мужчина оказался высоким, одетым в рубаху из грубой шерсти и мешковатые штаны простого рабочего.
