Если поначалу Маркин решил, что ослышался, то теперь он был уверен: Натаниэль сошел с ума.
– Вовсе нет, – возразил Розовски в ответ на эту невысказанную, но явственно читавшуюся на Сашином лице мысль. – Я совершенно нормален. Но прежде, чем я расскажу тебе кое-что, давай посмотрим кусочек одного фильма.
Он отмотал кассету до нужного места.
– Смотри внимательно.
Маркин честно уставился в экран, оставаясь при прежнем убеждении. Правда, теперь у него появились сомнения относительно причин помешательства: похоже, шеф рехнулся все-таки не на криминальной, а на кинематографической почве.
Вновь появился фрагмент документальной съемки убийства американского президента. Крупным планом улыбающийся Кеннеди. Рядом – Жаклин.
И губернатор Техаса. Вот губернатор что-то говорит президенту, вот он наклоняется…
Маркин терпеливо смотрел, время от времени бросая короткие взгляды на шефа.
– Не понял? – спросил Розовски, останавливая фильм. – Смотри еще раз, – он нажал кнопку «Play». – Вот они едут. Вот…
Когда губернатор в очередной раз наклонился вниз, Натаниэль остановил демонстрацию.
– Если не ошибаюсь, он просто завязывает шнурок, – сказал Розовски. – И сразу после этого…
Голова Кеннеди судорожно дернулась, черная кровь, всеобщее смятение.
– Обрати внимание, Саша, – медленно произнес Натаниэль. – Обрати внимание, если бы губернатор не наклонился завязать шнурок в самый момент выстрела, пуля угодила бы точнехонько в голову ему, а не американскому президенту. Следовательно, нужно предположить: либо губернатор участвовал в заговоре и специально наклонился (по-моему, полная чушь), либо произошла трагическая случайность: пуля, предназначавшаяся ему, досталась Джону Фицджеральду Кеннеди. Джи-Эф-Кей. Теперь понятно?
– А за что хотели убить губернатора? – спросил сбитый с толку Маркин.
Розовски выразительно пожал плечами.
– Я откуда знаю? Следствие-то в этом направлении не велось. Следователи были загипнотизированы фактом убийства Первого человека Америки. Никому в голову не могло прийти, что это может оказаться случайностью…
Маркин помолчал немного, потом вежливо заметил:
– Очень интересная позиция. Очень. Особенно, когда ее выслушиваешь в два часа ночи. Теперь я могу идти? Или ты продиктуешь мне письмо в госдепартамент США? Дескать, так и так, не там искали, господа, – Саша извлек из кармана блокнот и ручку и приготовился писать.
Теперь уже обиделся Натаниэль.
– По-моему, я тебе уже объяснил, что с моей головой все в порядке.
